Изотопы для Алтунина

Ушедший в себя, глубоко сосредоточенный, Сергей не заметил, как кто-то еще появился в экспериментальном цехе и остановился возле радиоизотопной аппаратуры. Это была Кира. Она молча наблюдала за Алтуниным. Он был худ, бледен, изможден, сквозь белый халат выпирали лопатки. Может быть, она так и ушла бы, не осмелившись оторвать его от наблюдений, но он, по-видимому, что-то почувствовал и резко обернулся.

— Ты?!

— Я. Испугался?

— Не то слово, у меня сердце ушло сквозь пятки в пол. Видишь, руки дрожат.

Он вытянул руки, они в самом деле дрожали. Но Кира была спокойна. Как будто ничего не произошло.

— Ты мог бы просветить меня насчет всего этого? — Она указала на аппаратуру.

— Да хоть сейчас!

— Но я, наверное, помешала?

— Нисколечко. Даже наоборот.

— Ну, тогда объясняй!

В ее голосе не было ни смущения, ни вызова — спокойная обычность.

Сергей не знал, почему она пришла сюда. И не спрашивал. Не все ли равно, почему. Только бы подольше оставалась здесь... У него мигом исчезла усталость. Он был взбудоражен. Говорил сбивчиво, сам удивляясь своему косноязычию, и презирал себя за него.

— Что это за кольцо у тебя на пальце? — неожиданно спросила Кира.

— А бета-кольцо... Обручился с научно-техническим прогрессом.

— Сделай и мне такое. Я тоже хочу... — она запнулась, — иметь такое.

— Будет сделано. А теперь слушай дальше...

— Ладно, — сказала она, — завтра доскажешь. Побежим на последний автобус, а то опоздаем.

Он мельком взглянул на часы и обомлел: ровно двенадцать! А Кира появилась часов в восемь.

Когда подошли к подъезду ее дома, она сказала:

— Я хочу присоединиться к вашей исследовательской группе. Но для этого нужно кое-что знать. Ты мне поможешь?

— А разве ты в этом сомневалась? — горячо откликнулся Алтунин и тут же спохватился: —- А как с Москвой? Почему ты не поехала? Вызов-то получила?

— Я очень хорошо подготовилась к экзаменам и в последний момент испугалась: вдруг на этот раз все сдам и пройду по конкурсу?

Дальше полагались бы как будто уточнения:

« — Испугалась?»

« — Да, испугалась».

« — Так ты же рвалась в Институт стали?»

« —А тебе не кажется, Алтунин, что ты наподобие своего дружка Скатерщикова так ничего и не понял в жизни? Шесть лет — большой срок...»

« — Какие шесть лет?»

« — Те самые...»

Такого диалога не было. Уточнения не потребовались. Сергей и так все понял.

— Ты бы сдавала в наш институт, на факультет черных металлов и сплавов, — посоветовал он срывающимся от счастья голосом.

Она улыбнулась в темноте:

— Да я уже почти все сдала... на вечерний. Будем вместе, родной ты мой...

После этого для Сергея все исчезло. Все, кроме ее рук, ее губ и широко распахнутых глаз.

19

Из министерства приехала комиссия — три инженера. Разумеется, не ради электросигнализатора Скатерщикова. Были дела и поважнее: проанализировать состояние рационализаторской работы в целом, проверить, как осуществляется автоматизация и механизация трудоемких процессов, посоветовать кое-что руководству завода. Ну заодно, конечно, разобраться и с жалобой рабочего из кузнечного цеха.

Комиссия обосновалась в кабинете Шугаева. Туда вызывали рационализаторов и рацоргов цехов. Потом московские инженеры сами пришли в экспериментальный цех. Ничего ревизорского в их облике не было. Веселые молодые люди, обходительные, внимательные. Никого не тянули за душу занудливыми расспросами. Начали по-деловому:

— Покажите устройство Карзанова в действии.

Самого Андрея Дмитриевича в экспериментальном цехе не оказалось: его зачем-то вызвал главный инженер. Как всегда в отсутствие Карзанова, у стенда распоряжался Алтунин. Он и должен был заняться с членами комиссии — все показать, все объяснить им. Нельзя сказать, чтобы Сергей очень уж волновался, а все-таки чувствовал некоторую неловкость: вдруг объяснит что-нибудь не так или окажется не в состоянии ответить на какие-либо вопросы — подведет Карзанова?

Все, однако, шло хорошо. Стол круглошлифовального станка перемещался с заданной скоростью, в нужный момент срабатывал радиоизотопный блок. Комментарии Алтунина были четки и технически грамотны.

Инженеры из министерства многозначительно переглянулись.

— А вам не приходило в голову, что замена газоразрядных счетчиков на кристаллические позволит иметь более надежные приемники излучения? — спросил один из них, и Алтунин понял, что имеет дело с людьми, хорошо знающими радиоизотопную технику.

— Разумеется, приходило. Андрей Дмитриевич Карзанов недавно высказал точно такую же мысль. Он ведь до этого занимался кристаллическими приемниками.

Потом, незаметно как-то, беседа их чуть свернула в сторону, потекла в несколько ином направлении:

— Вот вы, товарищ Алтунин, кузнец, как вы относитесь к изобретению Скатерщикова; перспективно ли оно для кузнечных цехов?

— Не знаю... — замялся Сергей. — Если выбирать между контактными и бесконтактными средствами измерения и управления, я, конечно же, предпочту бесконтактные. Но, говорят, Скатерщиков придумал что-то новое, бесконтактное?

— Его новый способ в самом деле бесконтактный, основанный на использовании сельсино-датчиков и приемников.