Израиль – Палестина. 75 лет великого противостояния

Всего с 6 по 22 октября египтяне произвели с самолётов Ту‐16 КСР запуск 25 ракет КСР‐ 2 и КСР‐11, из которых двадцать, по израильским данным, были сбиты, и только пять поразили цели — две РЛС и склад снабжения. Замечу, что в этом были виноваты не столько арабы, сколько советские любители секретности. Ведь арабам поставили «кастрированные» авиационные противокорабельные ракеты, которые имели только одну частоту наведения, что ограничивало число запускаемых ракет и существенно ухудшало помехоустойчивость.

Куда эффективнее можно было использовать эти ракеты по транспортным судам, шедшим в Израиль. Другой вопрос, что египтяне боялись осложнения отношений с США и другими странами Запада.

Следует отметить, что в действиях на море в октябре 1973 г. почти не использовалась сухопутная авиация, как израильская, так и арабов. Самолёты обеих сторон были слишком заняты борьбой за господство в воздухе и поддержкой сухопутных войск.

Спекулируя на результатах октябрьской войны, израильская и западная печать провела кампанию по дискредитации советских противокорабельных ракет. Нашлись критики и у нас, разумеется, в послеперестроечное время. Так, на сайте альманаха «Войны. История. Факты» в статье «Боевые действия на море в ходе арабо-израильской войны 1973 г.» говорится: «События 1973 г. продемонстрировали, что ракетные катера советской постройки пр. 183Р и 205, концептуально ориентированные прежде всего на нанесение “неотразимых” ракетных ударов по крупным надводным кораблям противника, причём, как подразумевалось, без какого-либо противодействия с его стороны, оказались малоэффективными в современном морском бою».

Спору нет, катера проектов 183Р и 205 и их вооружение серьезно устарели по сравнению с израильскими «саарами». Но главной причиной неудач наших П‐15 стала низкая подготовка арабских офицеров и матросов, а также то, что арабам намеренно передавалась устаревшая и «кастрированная» советская техника.

У египтян и сирийцев имелись только кастрированные, то есть ухудшенные ракеты П‐15. Между тем в СССР к январю 1973 г. уже была принята на вооружение модификация ракеты П‐15 — П‐15М «Термит». Внешне она почти не отличалась от П‐15, но имелся ряд «изюминок», включая тепловую головку самонаведения «Снегирь», которая существенно увеличивала её эффективность.

Кроме того, 13 марта 1972 г. была принята на вооружение крылатая противокорабельная ракета П‐120 «Малахит» (несекретный индекс 4К85). Дальность стрельбы ракеты 120 км.

Ракета П‐120 имела улучшенные характеристики по сравнению с П‐15М, особенно по помехозащищенности и избирательной способности. Она лучше обеспечивала наведение ракеты на главную цель в корабельном ордере. Для повышения помехозащищенности на конечном этапе наведения ракеты на выбранную цель в состав БСУ был дополнительно введен тепловой канал. Таким образом, ракета «малахит» имела две головки самонаведения — радиолокационную и тепловую.

К моменту принятия на вооружение «малахита» в боевом составе Черноморского флота находились три малых ракетных корабля (МРК) пр. 1234 с водоизмещением 610/700 (стандартное/полное) тонн. Ещё два МРК были в строю на Балтике. На вооружение МРК поступило 6 пусковых установок «малахита», ЗУР «Оса-М» с боекомплектом 20 ракет, спаренная 57‐мм артустановка АК‐725 и 2–4 пусковых установки ПК‐6.

Были к октябрю 1973 г. в СССР и корабельные постановщики радиолокационных и тепловых помех. Ещё 21 июля 1959 г. вышло Постановление Совмина № 232–372 о разработке 140‐мм корабельной установки помех РУПП‐140 и 82‐мм установки помех КЛ‐101. Позже установки получили новые индексы ЗИФ-121 и ПК‐16.

Государственные корабельные испытания комплекса постановки ложных радиолокационных и тепловых целей ЗИФ-121[81] проходили с 1 августа по 30 октября 1967 г. на головном корабле проекта 1123 крейсере «Москва». На крейсере были поставлены две установки ЗИФ-121 головной партии. Установка ЗИФ-121 была принята на вооружение в 1969 г. под индексом ПК‐2.

В декабре 1965 г. установка КЛ‐101 была смонтирована на тральщике ТЩМ‐827 (проекта 254‐К), на котором с 22 по 24 декабря 1965 г. была проведена первая проверка установки стрельбой. Результаты были неудовлетворительные, и потребовались новые доработки. После доработки КЛ‐101 была смонтирована на ТЩМ‐135 (проекта 254) в апреле 1966 г. для проведения Государственных корабельных испытаний.

Эти испытания были проведены с 20 мая по 20 июня 1966 г., причём КЛ‐101 запускались как со снарядами радиолокационных, так и тепловых помех. Доработка комплекса затянулась, и окончательно комплекс ПК‐16 был принят на вооружение в 1971 г.

Итак, на тральщиках проекта 254, входивших в состав советского ВМФ, установки КЛ‐101 (ПК‐16) ставились, а вот на сирийский тральщик проекта 254 «Ярмук» и на ракетные катера проекта 205 их никак нельзя было установить.