Изумительный Цвергшнауцер

Все было хорошо! Я скинул школьные кроссовки, надел уличные и выбежал на улицу…..где меня ждала ….мама!

– Котёнок, привет! – радостно встретила меня мама.

– Мамочка, я сейчас! – выпалил я и побежал в сторону спортивной площадки.

На спортивной площадке я надеялся встретить хоть кого-то из “своих”, но не было ни своих, ни чужих. Бежать было некуда и не с кем.

Ко мне подошла мама и как-то убедительно объяснила мне, что надо ехать в музыкальную школу, где нас ждет преподаватель по классу пианино – Людмила Юрьевна, а Людмилу Юрьевну нельзя подводить, она во мне души не чает и педагог от Бога.

– А потом мы с тобой зайдем в KFC – на мажорной ноте закончила свои объяснения закорючки мама.

Я весело посмотрел маме в глаза, взял ее за руку и мы направились к машине.

До музыкалки оставалось минут двадцать. Минут за пятнадцать доехать до школы, минут пять перекусить и еще минут пять, если повезет, и урок начнется позже, посидеть на стульчике.

– Ну, пойдем – улыбаясь сказала мама и я увидел как солнышко, словно фонарик, сверху пустило свои лучи на нас с маму и я зажмурился как кот.

Надо признать, что мама более деловой человек чем папа. Когда мы едем с папой, я чувствую себя Пятачком из “Винни-Пуха”, которого от своей легкости и быстроты совершаемых маневров на машине часто подбрасывает в разные стороны. Мама водит машину прямо и почти всегда на связи. У нее много забот. Она воспитывает бабушку, которая совсем от рук отбилась, занимается декорированием большинства квартир в Москве, закупает какие-то материалы, дает четкие указания папе, что надо купить и что он будет есть ровно то, что купит. Эх, везет же папе! Надо будет ему напомнить про конфеты тянучки.

Итак, я учусь играть на пианино.

Когда я был маленький, а было это примерно два года назад, я стал смотреть картинки в книжке, которая называлась Сольфеджио. Я и не подозревал чем это закончится. Там были какие-то значки, ключи, мишки и зайчики. Смотрел и напевал. В мою комнату зашла бабушка и как-то трогательно скрестила руки на груди со словами: “Ты моя, умница!” После этого моя семья решила, что у меня большие способности к музыки и меня надо отдавать в музыкальную школу. Теперь я с опаской отношусь к книгами. Куда меня еще могут отдать я не знаю, поэтому, как говорит мой дедушка, “от греха подальше”.

Мы заехали во двор музыкальной школы, рядом с которой находилась небольшая детская площадка. Но мне туда нельзя! Меня ждут Чайковский, Глинка, Кобалевский и еще Людмила Юрьевна. Господи! Я не могу их подвести. Эх!

– Мама, можно немного покататься на качелях? – спросил я маму в надежде, что она хорошая.

– Котёнок, ну как ты себе это представляешь? Людмила Юрьевна тебя очень ждет. Позанимаешься и ты немножечко покатаешься на качелях.

Мама почему-то сделала особенный акцент на слове немножечко, я насторожился, но не до конца понял в чем подвох.

Из моей обычной школы мы зашли в мою другую музыкальную школу.

В этой школе было что-то особенное. Школа для детей, но бабушек и дедушек, мам и пап там было больше чем детей и из-за взрослых было сложно бегать. Но они этого не понимали.

Опять все опаздывали. Кто на занятия, кто с занятий. Некоторым ребятам прямо на ходу давали бутерброды.

Мы с мамой зашли в гардероб. В гардеробе не было ни одного свободного крючка, чтобы повесить одежду. Мама уверенно раздвинула кучу висевших вещей и мы отыскали несколько свободных вешалок. Я плюхнулся на кресло и мама дала мне контейнер с котлеткой и макаронами. На макарошках накрученной спиралькой лежал красный кетчуп.

– Капнешь, убью! – вроде бы шутливо сказала мама, но я чуточку поверил.

Пока я ел котлету, Женька Трифонов по классу гитары и Маго, с фамилией какой не помню, по классу аккордеона играли в городки из чьих-то ботинок. Группировали ботинки в кучку и бросали своими ботинками в эту кучку. Мне было интересно смотреть на то, что они вытворяли.

– Вам делать нечего? – спросил местный “Михалыч” – Прекратите и уберите за собой.

Я не глядя съел половину котлеты и немного макарон и у меня появилась минутка, чтобы выдохнуть. Моя мама разговаривала с другой мамой о предстоящих экзаменах и еще о каких-то непонятных мне вещах. Я отложил в сторону контейнер и развалился на кресле.

“Поспать бы сейчас,” – и я сладко зевнул.

Глаза стали потихоньку закрываться ровно до того момента, пока я не заметил на своих зеленых штанах красную точечку, подозрительно напоминавшую кетчуп. Спать сразу же расхотелось.

В этот момент с улицы вбежала Людмила Юрьевна, как обычно полная сил и самых неожиданных историй о себе и об общественном транспорте Москвы.

Каждый раз у меня было ощущение, что какие-то враги, вероятно двоечники, подсовывают Людмиле Юрьевне обновленные маршруты от ее дома до музыкальной школы. Вот сегодня, как я понял, карты движения троллейбусов заменили на карту метрополитена и моей учительнице ничего не оставалось делать как немного задержаться.