Изумруд - камень смерти

Вовец расспросил его поподробней о делах Шубы и его людей, о том, как они изложили Фариду ситуацию с прорывом плотины. Ободрил, выложил из сумки гостинцы, дал десятку на сигареты и распрощался.

Когда вернулся в терапию, Клим тут же кинулся к нему и принялся яростно трясти руку.

- Поздравляю, Валя нам все рассказала, - радость его была совершенно искренней. - Вот уж не думал.

- Чего не думал? - так же искренне удивился Вовец.

- Что вы так быстро поженитесь.

Порозовевшая Валентина взяла под руку оторопевшего Вовца.

- Это он уже сам придумал. Ты его, Володя, не слушай. Ему просто гульнуть как следует хочется, вот и пытается на свадьбу раскрутить.

- Да хотя бы на банкетик мало-мальский, - рассмеялся Клим.

- Вот ребят выпишут, соберемся семьями и отпразднуем все сразу - и выздоровление, и ваш фарт, и мой, - она глянула Вовцу в глаза и прижалась к нему плечом.

* * *

Кентавр и Дыба были раздражены. Шуба со своей шайкой окраинной шпаны не оправдал их надежд. Ленивые, тупые, бездарные истребители пива и жвачки не очистили территорию от хиты, не обнаружили буровую, потому что так далеко не заезжали, и вообще превратили работу в пикник на обочине. Мало того, потеряли двоих убитыми и нескольких ранеными. Слухи о такой катастрофе распространились по всему Тагилу и достигли ушей тех, от кого Шуба тщательно скрывал свою операцию. В результате городские авторитеты выразили свое глубокое разочарование окраинным смотрящим. Он ввязался в какие-то сомнительные дела на чужих территориях, что могло вызвать обострение отношений с местными преступными лидерами. Почти перестал вносить деньги в общак, поскольку не умел увеличить доходы, да ещё понес потери и не отомстил за убитых и изувеченных. Такой человек не мог далее занимать руководящую должность в криминальных структурах, и Шубе ясно дали понять, что его заменят, как только найдется подходящий кандидат.

Было отчего прийти в уныние. Падение с вершины иерархической пирамиды к самому подножию весьма болезненно. Бывшие подчиненные обычно тут же припоминают все обиды, а кроме того, предстоит заново отбивать для себя местечко ближе к верхам, чтобы не оказаться на нижней ступеньке, так сказать, возле параши. Поэтому Шуба стремглав кинулся к своим екатеринбургским партнерам за содействием. У него ещё имелся шанс остаться наверху. Для этого следовало наказать виновных в гибели его бойцов и срочно добыть денег, да побольше.

На одной из пригородных баз отдыха состоялось совещание. По отдельности приехали Кентавр, Дыба, Шуба, Коля Ченшин и Аркаша Вершинин, как бы на рыбалку. Никакой сауны, выпивки и закуски в этот раз не было, только минералка, хоть и импортная. Шуба было завозникал насчет ужина и рюмки, но его сразу поставили на место, объяснив, что не гулять собрались, а по делу. Тогда Шуба начал требовать денег в качестве компенсации за бесславно павших и побитых, чем вызвал неудержимый смех у всех присутствующих. А Дыба сказал:

- Если тебе за них сейчас бабки дать, завтра ты остальных перебьешь и снова за компенсацией явишься. Если они такие бараны, что дали себя замочить, значит туда им и дорога.

Объяснив всю бесперспективность притязаний, Шубе указали на провал по его вине всей операции и объявили о расторжении договора, чем привели Шубу вначале в замешательство, а потом в дикую ярость. Он принялся рвать у себя на груди рубаху, материться, брызжа слюной, угрожать и махать пистолетом, мол, от него так просто не отделаться, у мафии, мол, длинные руки с острыми когтями. Никого он не испугал. Дыба и не таких видывал, сам на зоне парился в свое время. Кентавр, как бывший комсомольский вождь, тоже не привык склонять голову перед каждым уголовником, да ещё и просчитал ситуацию наперед. Эту вспышку предугадать тоже было несложно, и он к ней морально подготовился. Коля Ченшин сидел у Шубы за спиной на пристенном диванчике и держал руку в кармане на рукоятке "Макарова", снятого с предохранителя. А Аркаша, словно серый мышонок, скрючился в уголке, положив на коленки папку со стопкой бумаги, и тихонько стенографировал происходящее, фиксируя психологическое состояние тагильского партнера. Он тоже просчитал ситуацию и ждал, когда Шуба сломается и начнет клянчить.

Ждать пришлось недолго. Шуба, влезший без разрешения криминальной верхушки на чужую территорию и пожелавший в одиночку заглотить жирный кусок, не мог теперь обратиться к авторитетам за помощью, а сам по себе ничего не значил. Через пару минут, когда набор угроз и ругани стал повторяться в третий раз, а резкие жесты утомили и сделались вяловатыми, он перестал выглядеть страшным, а сделался смешным.

- Высказался? - остановил его Кентавр. - Теперь моя очередь. Будем считать, что ты ничего не произнес, а мы ничего не услышали. Хотя обычно такие слова не прощаем. По нашим сведениям, у тебя осложнились отношения с боссами, да и орлы твои ропщут. Короче, или ты прекращаешь выпендриваться и начинаешь работать, или вали в свой Тагил. - Поморщился. - И не тряси пушкой, как молодой боец.