Изумруд - камень смерти

- Смена в кочегарке как раз та, что надо. Эти бухнуть никогда не откажутся, - говорил Дыба. - Следующая ночная смена у них только на той неделе в четверг. Долго ждать. Может, в дневную, послезавтра?

- Ага, кто-нибудь припрется - эти дрыхнут, а наши труп в топку запихивают, - возразил Кентавр. - А впрочем, может, ты и прав... - Принялся размышлять вслух. - Сюда же, в сауну, привезти, а потом через дверь в предбаннике протащить... Работяг - сюда на диван, а ребят переодеть в спецовки. Правда, если знакомые этих кочегаров заявятся...

- Да наплевать, ребята скажут, что подменили. Те потом после клофелина один хрен ничего не вспомнят и не объяснят. Главное, чтобы прогорело как следует и шлак выгрузили, закопали в кучу.

Выключив приемник, Ченшин молча сидел в машине. Сначала он просто остолбенел от услышанного, а потом усмехнулся. Значит, сделал грязную работу, теперь можно и самого в расход? И в топку головой, чтоб следа не осталось? Шалите, не на того напали!

Ченшин подошел к котельной с тыла, обогнул её и оказался возле распахнутых настежь железных дверей в торце здания. Дверь в сауну, естественно, находилась с противоположной стороны: негоже кочегарам видеть, кто с кем париться ходит. Поскольку горячая вода и летом нужна, топки пылали, но только две из трех. Два дежурных кочегара поддерживали огонь, в перерывах коротая время в дальнем углу, где имелся столик и самодельная лежанка, на день убиравшаяся. Они пекли картошку на раскаленных заслонках, ели её с солью и запивали сладким чаем, восстанавливая водно-солевой баланс организма. Поэтому не заметили, как в жаркое помещение, разогретое не хуже сауны за стеной, проник посторонний.

Ченшин, хоронясь за теплообменниками, наворотами толстых труб и насосами, прокрался узким грязным проходом вдоль стены к двери, соединявшей сауну и котельную. Кто-кто, а уж начальник службы безопасности обязан был знать про этот проход. Дверь, разумеется, была заперта на внутренний замок. Ключ, разумеется, у Ченшина был, равно как и два десятка ключей от других замков, принадлежавших фирме.

Он аккуратно отпер дверь и потянул на себя. По ту сторону стоял шкаф для одежды, перекрывая путь. Как положено советской мебели, задняя стенка шкафа была из тонкой древесно-волокнистой плиты. Ченшин вынул нож и, нажав кнопку, освободил короткое острое лезвие. Отличная германская сталь вспорола советское ДВП так же легко, как рыбье брюхо. Николай развел края прорези и просунулся внутрь шкафа. Ощупал висящую на плечиках тонкую льняную куртку, но ничего в ней не обнаружил. В предбаннике стояла тишина, и он полез дальше.

Вышел из шкафа осторожно, словно любовник в анекдоте, прятавшийся там от ревнивого мужа. Светила только маленькая лампочка у зеркала, а люстра была погашена. Ченшин не торопясь надел резиновую перчатку на правую руку и вынул ТТ, до того заткнутый сзади за ремень брюк. Этот пистолет буквально ещё пару дней назад принадлежал Шубе. Сейчас его обойму пополнили патроны, взятые из магазина пистолета, брошенного возле "Русалки". Ченшин убрал правую руку за спину и толкнул дверь в чайную комнату.

Дыба с Кентавром возлежали голые в мягких креслах, задрав босые влажные ноги на стол, уставленный бутылками и закусками. Оба онемели, словно увидели привидение. Дыба уронил с ложки икру в мокрые волосы на груди, поднес пустую ко рту и машинально принялся облизывать. Первым очнулся Кентавр.

- Ты сделал? Все нормально? - он снял ноги со стола и вынул пробку из отдельно стоявшей початой бутылки коньяка. - Давай, за успех.

- Клофелин или цианистый? - кивнул на бутылку Ченшин.

- Коля, ты чего? Ты чего, Коля? - Дыба бросил ложку на стол, поднялся, натягивая на плечо мокрую простыню.

- Где мои деньги? - хмуро спросил Ченшин.

- Сейчас будут, какой базар? - Дыба наконец запахнулся в простыню. Сейчас ребятам в машину команду подам, мигом принесут. - Он потянулся к лежащей на столе трубке мобильного телефона.

- Назад, - крикнул Ченшин, вскидывая руку с пистолетом. - Значит, решили меня в топку загрузить? В шлак переработать? Получи!

Он выстрелил Дыбе в грудь, отбросив его обратно в кресло. Развернулся к Кентавру, пытавшемуся выбраться из-за стола, и дважды выстрелил в него. Потом произвел контрольный выстрел в затылок каждому. Пистолет аккуратно положил на стол. Выбрался тем же путем через котельную, никому не попав на глаза. На улице прижался к стене и прислушался. По его прикидкам, выстрелы внутри сауны не должны были быть услышаны снаружи, но стоило сохранять осторожность. В нескольких шагах от него, в куче шлака, рдели остывающие спекшиеся комья, чуть дымили. Ченшин стащил с вспотевшей руки перчатку, с резиновым чмоканьем вывернувшуюся наизнанку, бросил в дымящуюся кучу. Перчатка зашкворчала, зашипела, съежилась и вспыхнула синеватым пламенем. Ченшин обогнул котельную и быстро, почти бегом, направился к своей "ниве".

* * *