Изумруд Люцифера

— Доллары! Видишь, почернели по краям, но сохранились неплохо. Ну конечно! — он хлопнул свободной рукой себя по лбу. — Силы у него хватало, и он запечатал сумкой дупло. Так садоводы их глиной замазывают. Воздух перестал поступать, гниение прекратилось, а дерево подняло ее выше. Посмотри, вода внутрь не поступает, вентиляция есть, сумка из натурального материала… Как в банке!

— Они нормальные? — спросила Рита, осторожно беря у него пачку. — Деньги были холодные и слегка сырые. — Не пропали?

— Сгодятся! Процентов десять, ну, пятнадцать, иностранный банк за комиссию при обмене возьмет, а может и без этого обойдется. Вот так, Рита! Мы их нашли. Тебе приходилось хоть раз держать в руках более полутора миллиона долларов? Есть шанс!..

Они еще долго фотографировались у черной сумки — пока не закончилась пленка. Другие брезентовые сумки Кузьма запретил открывать, поэтому одни те же пачки долларов они по очереди держали в руках, улыбаясь в объектив, а потом Рита сделала несколько крупных планов: пачки долларов в руках на фоне белого снега. Наконец Кузьма аккуратно сложил деньги и закрыл сумку. Рита хотела нести ее сама и сразу же отказалась: сил хватило только на то, чтобы оторвать эту неподъемную тяжесть от земли. Кузьма без лишних слов забрал баул, присев, надел его ручки на плечи на манер рюкзака и поднялся на ноги.

— Отнеси инструмент в машину и выезжай на дорогу. Я буду ждать тебя там, — велел он. — А то сторож нас не поймет. Работники природоохранного комитета могут ходить в лес с топором и лопатой, но возвращаться с сумкой… Еще звякнет в милицию, и если нас с тобой по пути заметут с такими деньгами…

* * *

Обратной дорогой они почти не разговаривали, каждый по-своему, переживая случившееся. Только у самого города, Рита, закурив в очередной раз, осторожно спросила:

— Скажи, ты ведь мог никому не говорить об этой сумке?

— Мог, — коротко ответил Кузьма, не отрывая взгляда от дороги.

— И мог бы сам приехать туда, найти?..

— Мог бы сам, мог бы с тобой, — спокойно сказал он, все также глядя на дорогу, — мог бы забрать себе, и ни одна живая душа не узнала бы. Тем более, что этих денег уже нет, их давно списали и закрыли дело. Ты это хотела спросить?

— Да, — кусая губы, сказала Рита. — Тогда почему?

Кузьма пожал плечами:

— Ты ведь все равно не поверишь, что бы я не ответил.

— Почему? — обиделась Рита.

— Тогда я спрошу тебя. Ты бы как поступила?

— Не знаю, — ответила Рита. — Но они пришли к тебе. Тебе и отвечать.

— Я всегда хотел иметь много денег, — задумчиво сказал Кузьма, — и мечтал о том, чтобы у меня их было много. Я тебе рассказывал вчера, как я жил в молодости, лишний раз сходить в кино себе позволить не мог. Деньги дают независимость и свободу, а это очень важно для человека. Лет пять назад я бы, пожалуй, не сомневался. А сейчас не могу. Хочу, чтобы все мои деньги были честными. Старый стал, наверное.

— Какой ты старый! — возмутилась она.

— Потому что не могу взять эту резаную бумагу, из-за которой уже убили двоих и одного ранили. Это кровавые деньги, Маргарита, они никому не принесли радости, и не принесут. Понятно?..

— Понятно! — кивнула она и замолчала.

…В городе Кузьма остановил машину на окраинной улице и достал мобильный телефон. Рита молча смотрела, как он набирает номер, подносит к уху трубку. Так замечательно начавшийся день заканчивался и заканчивался удачно, но ей почему-то было нерадостно.

— Добрый вечер, это я, — услышала она голос Кузьмы. — Все нормально, я их нашел… В багажнике лежат… Зачем? Они семь лет без охраны пролежали, подождут еще полчаса. Возьму такси. Диктуй адрес и номер…

Закончив разговор, он повернулся к ней.

— Дальше я на такси, Рита. Не надо, чтобы ребята из Службы видели нас вместе.

— Ну как же?.. — она не нашлась.

— Дело сделано, договор выполнен. Или я что-то забыл?

Она медленно покачала головой.

— Но что ты вся нахохлилась, как воробышек? Даже волосы на голове поднялись! — он осторожно погладил ее по голове и засмеялся. — Ты действительно не голубь, а воробышек. Жалко расставаться?

Она кивнула.

— И мне тоже. Столько всего было за эти день и ночь… Спасибо тебе за стол и кров, за… — он помедлил, — за внимание, с которым ты меня слушала. Я уже давно ни с кем так не говорил. И знаешь? — он, улыбаясь, крутанул головой. — Если бы кто-либо сказал мне вчера, что я столько расскажу о себе, да еще кому?

— Можешь не волноваться! — хрипло отозвалась Рита. — Я не собираюсь об этом писать.

— Да хоть бы и собиралась! — пожал плечами Кузьма. — Что с того? Я не о том. Вот думаешь о человеке плохо, ругаешь его, а потом случайно поговоришь по душам… Извини за это меня.

— Это ты меня извини!

Рита осторожно обняла его за шею и коснулась губами его губ. Он ответил, но не так, как прошлой ночью, а вежливо и мягко.

— Я тебя хочу попросить…

— Пожалуйста! — торопливо отозвалась она.

— Не публикуй мою фотографию. Там, где лицо. И имя тоже не надо.

— Почему? — удивилась она. — Ты же вернул государству такие деньги!

— Поэтому и не надо. Не хочу, чтобы на меня показывали пальцем.

— Как скажешь.