Изумрудная песнь

Нера ловко пробиралась с кувшином среди тел и подушек, когда где-то вверх взмывал опустевший кубок.

Сдерживать свое отвращение от варварских орочьих обычаев ей было сложно, к счастью на эльфийку никто уже и не смотрел. Событием она была лишь в начале вечера. Теперь же, когда все, кому то было приятно, успели обсудить ее появление в лагере, она была для них едва отличима от мебели. Даже после недавней выходки.

И это, несомненно, было ей только на пользу.

Казалось, что этот изматывающий и тяжелый для нее вечер так и закончится… но вдруг, в противоположной от Неры стороне шатра, взметнулась вверх рука, сжимавшая походный рог для возлияний. Сильная, но более изящная чем прочие. Единственная женская рука.

Глава 11

Толстокосая орчиха вальяжно возлежала на подушках, широко расставив ноги, что могла позволить себе, поскольку носила мужскую одежду: широкие черные штаны, высокие сапоги из грубой кожи и кожаный же жилет с воротником-стойкой, украшенный чернеными броневыми вставками.

– Эй, ты! – пьяно подозвала ее она, обратив на себя внимание и ближайших к ней орков, – Бледнайя махве. Шевелйи тощйей задницйей.

Нерандиль нахмурилась, все внутри нее сжалось в тугой ком в предчувствии беды, но спорить не стала – неторопливо пошла вперед, старательно обходя препятствия из подносов с едой и чьих-то ног.

Как она назвала ее? Махве? Кажется, так орки называют плененных, лишенных воли эльфов. Староста деревни рассказывал, что жрецы Немлы травят их специальными зельями, пока несчастные эльфы не утрачивают волю и связь с благодатью Лантишан. И Нерандиль видела последствия таких жутких эксперементов над живыми существами! Безвольные, изможденные, с пустым, отстутсвующим взглядом… когда эльфов вырученных из того страшного каравана, засеченного охотниками у границы, привели в деревню, они выглядели как призраки. И староста сказал, что ничто и никогда не сможет вернуть несчастных к их прежней жизни.

Стараясь отрешиться, не думать об этих ужасах сейчас, Нера склонила кувшин с вином над кубком орчихи, но та вдруг выпустила его из рук и тот со звоном укатился вперед, под ноги бородатому орку, ставшему хохотать над унижением придуманным для эльфийки, подначивая и ближайших товарищей.

– Поднйимйи. – с довольной, словно у наевшейся от пуза лесной кошки, улыбкой протянула орчиха.

И Нерандиль протянула руку к кубку, но орк, возле чьей ноги он остановился, пнул его в сторону орчихи, а та, в свою очередь, отправила его ногой еще дальше.

– Я сказала тйебйе подняйть, дрйянь ты безрукаяэ! – зло закричала на нее воительница, заставив утихнуть все прочие разговоры под шатром.

Все что могла Нерандиль, это бросить на нее взгляд полный ненависти, но и этого делать не стала. Какой смысл играть на руку пьяной орчихе, решившей развлечься за ее счет? Особенно, если в руках нет ни кинжала, ни лука со стрелой, которыми можно было бы дать ей достойный, заслуженный ответ. Сжав кулаки и собрав в кулак остатки воли, девушка подняла кубок и демонстративно налила в него рубиново-красный напиток.

– Налйей в другёой. – Недовольно отозвалась та, сложив на груди могучие, совсем не женские руки. – Ты испачкала этот свойимйи рукамйи. И смотрйи, чтоб и пальцйем не коснуласэ, я из грйязного кубка пйить не стануэ!

Чувствуя, как ее до самых костей прожигают взгляды орков, заинтересовавшихся перепалкой, Нера спокойно взяла другой кубок, используя салфетку, чтобы не касаться его и, налив в него вино, передала его орчихе, предусмотрительно опустив взгляд, чтобы та не прочла в нем самые жуткие и кровавые мысли, которые крутились в этот момент в голове эльфийки.

Прежде чем взять свой напиток одним резким, грубым движением, расплескавшим половину содержимого кубка, воительница что-то прокряхтела на своем грубом языке, от чего многие орки вокруг издали мерзкие гавкающие смешки.

– Гаркар позволйилэ тйебйе носйить одйежду. Интйерйесно, за какйие такйие заслугйи? Ты знала, что махве ходйят голымйи? Только особо усйердныйе и послушныйе могут получйить от своего хозяйина разрешенйие прикрыйть свою наготу какой-нйибудь тряпкой.Так что ты такого сдйелала для нйего, что он расщйедрйился на цйелую шерстйяную накйидкуэ?

Нера почувствовала, как ее шею и щеки начало пощипывать от прилившей к ним крови, но вовремя одернула себя, ниже опустив голову и сделав вид, что кто-то еще ждет ее с кувшином. Но орчиха не унималась. Схватив ее за край накидки, она с интересом смяла его в руке и жестом указала эльфийке принести себе поднос с фруктами.

– Я всйегда думала, что махве становйятсйя через боль и страданйия. Нашйи жрецы запйирают подходйящих эльфьёов в подвалйе и нйесколько нйедель отпайивают их спецйиальными травамйи, чтобы те потерйялйи свйязь с магйией вашйей проклйятой богйинйи, а вмйесте с нйей и всйю свойю гнйилуйю суть. Сталйи покорнымйи и тйихйими. Вот, как ты сейчасэ.