Изумрудные объятия

Дыхание вырывалось из груди Мартисы короткими тихими вздохами. Она неотрывно смотрела в глаза Брайана. Он обхватил ее грудь рукой, медленно опустил голову и сомкнул губы вокруг твердого соска. Мартиса со стоном погрузила пальцы в его волосы, разглаживая черные как смоль пряди. Она недоумевала, почему, когда Брайан ласкает ее грудь, она чувствует жар во всем теле. И теперь, когда она ощутила жар между бедрами, ей хотелось почувствовать его прикосновение и там. И она знала, что это случится. Лаская ее губами и языком, Брайан одновременно сдвинул юбку выше, рука проникла под одежду, и Мартиса почувствовала его ласкающие прикосновения на своем животе, потом между бедрами. Пальцы Брайана нашли влажное средоточие ее женственности, и она ахнула. Его дразнящие ласки были легкими, как прикосновение ветерка, и такими умелыми, что Мартиса вся запылала и беспокойно заметалась под ним, желая большего.

Он всмотрелся в ее лицо в лунном свете, заметил, как изменились ее глаза, как участилось дыхание. Издав хриплый стон, он снова припал к ее губам, в то же самое время его пальцы вдруг проникли глубоко в нее. Он ласкал ее ритмичными движениями, то и дело возвращаясь и лаская крошечный бугорок. Ее стоны больше не были тихими, нежными, они стали неистовыми и громкими.

Её волосы разметались вокруг медным водопадом.

Брайан приподнялся над ней и стал расстегивать бриджи. Мартиса лежала с закрытыми глазами, но он колебался, все еще колебался, хотя сжигающее его желание стало нестерпимым. И все же, опускаясь на нее, он сумел сдержать страсть и задержался у самого входа во влажное тепло ее тела. Мартиса открыла глаза, ее щеки разрумянились, и он улыбнулся.

— Скажите, леди, вы хотите принять меня как любовника?

Она застонала, обвила его руками и прошептала:

— Неужели надо говорить сейчас? О… пожалуйста…

— Да, надо, — нежно прошептал Брайан, Он ткнулся носом в ее шею и одновременно вошел в нее. — Я не хочу быть каким-то чудовищем Кригэна, или ночи, или леса. Я хочу быть желанным любовником, даже здесь, и я хочу, чтобы, когда я сделаю нас единым целым, ты смотрела на меня.

Она и смотрела. В ее расширенных глазах, голубых как небеса, светилось обещание блаженства. Она даже сумела улыбнуться и прошептать:

— Чудовище, дракон, любовник, демон тьмы… да, лэрд Кригэна, я принимаю вас!

Его губы медленно изогнулись, и он вошел в нее полностью, наполняя своей твердостью. Он вошел так глубоко, что она вскрикнула и затрепетала — в одно его движение она достигла пика наслаждения. Брайан прожигал ее взглядом, в его золотистых глазах светилось удовольствие с примесью лукавства, он снова начал двигаться. Мартиса думала, что она не может принять его всего, что она распадется на части и умрет, но ощущения были восхитительными и невероятно острыми — казалось, изнутри он добирается до самого ее сердца.

Она обхватила его ногами, ее ногти царапали его рубашку, он вознес ее так высоко, что она билась о его грудь и едва не всхлипывала от удовольствия. Но он вернул ее обратно на землю и дал понять, что все только начинается. Казалось, сама земля дрожит в ритме его страсти, его страсть сливается с ночью, с магией ночи. В ней снова стало нарастать напряжение, на этот раз казалось, будто у нее внутри закручивается пружина, и когда эта пружина развернулась, она закричала от наслаждения и сладкой муки, наслаждение пролилось на нее дождем нектара, взрыв был таким сильным, что на несколько мгновений она погрузилась в темноту, содрогаясь в отголосках этого взрыва. Мартисе показалось, что она потеряла сознание, умерла от наслаждения. Но она поняла, что способна чувствовать: она чувствовала землю, вдыхала запах травы и аромат мужского тела. Ее любовника.

Словно сквозь туман Мартиса услышала, как он вскрикнул, и почувствовала, как его тело содрогается. Охрипший и запыхавшийся, он прошептал что-то ей на ухо, его мощное тело снова и снова надвигалось на нее, и она почувствовала, как внутри ее разливается его тепло. Он погрузил пальцы в ее волосы, и она открыла глаза. Темнота, на время поглотившая ее, отступила. Мартиса ответила на его движения своими, вскрикнула еще раз, обняла за шею и прижалась щекой к его груди, чувствуя кожей мягкую ткань его рубашки.

Брайан передвинулся, чтобы освободить ее от тяжести своего тела, но не выпустил из объятий, притянул к себе так, чтобы она лежала рядом, свернувшись клубочком. Он гладил ее волосы, и его дыхание постепенно выравнивалось, сердце возвращалось к нормальному ритму.

Снова стали оживать звуки ночи. Где-то поблизости заухала сова, делясь с лесом древней мудростью на своем языке. Журчание ручья, казалось, стало ближе и слышнее. А ветер, никогда не утихающий ветер Кригэна, стал громче свистеть в деревьях.

— Ты… — прошептал Брайан, приглаживая ее волосы, — самое прекрасное создание, какое мне только доводилось видеть.

Мартиса открыла свои чистые голубые глаза.

— Лэрд Кригэн, но я же не создание, я не более чем женщина, тогда как вы, сэр, дракон, чудовище, творение ночи, и дня, и солнца, и еще больше луны.

Он улыбнулся: