Изверг

— Нет, нет! Я же сказала, — я помедлила секунду, — что он ничего мне не сделал, просто сегодня погода плохая, и настроение поршивое, — я удивилась, насколько хорошо умею врать, но моё волнение не прошло. Опять эти прикосновения…

— Хорошо, но помни, в этот раз я тебе поверил, и если ты солгала, то в следущий раз моя вера в тебя сломается полностью.

Я кивнула, уже самостоятельно выкручивая запястье из его пальцев. Он разжал руку, и пульс начал приходить в норму. Потерев место на правой руке, я развернулась и пошла по лестнице вверх. Последнее, что я увидела, это в чем-то подозревающие меня глаза цвета мокрого асфальта.

«Даже если я солгу сотню раз, моя вера в тебя не сломается никогда».

Когда я зашла в класс, то заметила такую картину — Вика разговаривала с Соколовым, но стоило появиться мне, так сразу перешла на шепот, изредка поглядывая в мою сторону. Я нахмурилась, не удивляясь ее выходкам. Они что-то замышляли и, видимо, пока реализовывать это не хотели. Меня угнетала обстановка в школе. Все вечно сторонятся меня, я вечно сторонюсь всех, и только ненормальные люди притягиваются ко мне.

— Том, — позвала меня Вика, усевшись на парту рядом со мной. Я в уме посчитала, выдержит ли она ее или проломится. — Мы тут решили провести осенний бал, если все удастся, ты не против пойти?

— Против, — резко ответила я, раскладывая учебники.

— А почему? — вдруг спросила она, подойдя к моей парте. — Ты же, вроде бы, ходила на вечеринку в Витином доме, — она указала взглядом на Соколова.

Я начинала себя успокаивать, не волноваться и ровно дышать, не выдавая своего состояния. С чего бы мне бояться того, что еще не случилось. Я ведь не пойду туда.

— И что? — я открыла тетрадь по алгебре и начала рисовать пазлы по клеткам на полях.

— Ну, раз ты боишься, так и скажи, — я посмотрела на нее, прищурившись. В этот раз мне хотелось промолчать. В первый раз.

— Молчишь.

Я снова вернулась к пазлам.

— Может, на информатике сыграем в карты? — он протасовал колоду из 56 карт в руке. И через секунду в мою сторону прилетела Бубновая Дама. Я испуганно посмотрела на нее и сказала:

— Вы можете поиграть вдвоем, зачем все время предлагать мне? — не выдержав накала эмоций, я психанула.

— Все-все, успокойся, никто тебе больше ничего предлагать не будет, — с ноткой издёвки проговорил Соколов. — Ты же у нас зайка-милашка, в карты не играешь, — добавил он, пожав плечами, и снова перетасовал карты.

Я вскочила с места и шумно вздохнула, но Вика остановила меня, выставив руку вперед.

— Он это несерьёзно, — успокаивающе сказала она, будто я буйный пациент в психиатрической больнице. Господи, что же за мысли блуждают в моей голове?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Дай мне пройти, — сказала я, тяжело дыша от злости.

— Нет, Тамара, сядь, — она надавила мне на плечи, чтобы я снова села на свое место. Нахмурившись, я сложила руки на груди и смотрела в одну точку. Вика села на стул и заглянула мне в глаза. Мне стало обидно от этих указаний, как будто я ребенок. На глазах наворачивались слезы, но я пыталась не моргать, чтобы ни одна не скатилась по щеке.

— Просто пусть он возьмет свои слова обратно, — сказала я, проглотив ком в горле.

— Вить, — она позвала его, — не хочешь извиниться?

Я низко опустила голову, когда в класс начали заходить одноклассники.

— Нет, — самоуверенно сказал Соколов, и я вскочила с места. Быстрым шагом вышла из класса и направилась к лестнице. Вышла на улицу и села на ступеньки, не обращая внимания на проходящих мимо учеников.

Почему-то я стала по-другому реагировать на обидные слова. Сама себя учила не обижаться и сама нарушила свои же принципы. Не обижайся, даже если в словах есть доля правды.

Злость помутняла рассудок, вследствие чего я не услышала, как кто-то сел рядом и спросил:

— Что-то случилось? — я повернула голову и увидела Таню. Она уселась рядом и озадаченно разглядывала мое лицо и руки, которыми я накрывала голову. Опустив их, я ответила:

— Нет, все хорошо, просто день уже начался неудачно, — как же тяжело мне давалась эта ложь. Что же такое случилось? Раньше я легко врала о своем состоянии, скрывала эмоции и даже улыбалась, а сейчас могу только еле выдавливать слова и не показывать себя изнутри.

— Уверена? — она вытянула ноги, разглядывая свои балетки. Я расстегнула пуговицу у рубашки, вдыхая утренний воздух осени. Ветер стих так же быстро, как и начался. Теперь в воздухе был только легкий зефир, поднимал волосы и освежал своим дыханием лицо.

— Да.

— Да брось, хватит притворяться! Я же вижу, что-то случилось! — упрекнула меня Таня, вглядываясь в мои глаза. Я лишь посмотрела вокруг, подставив лицо ветру, и устало вздохнула.

«Как же я ошибалась утром, когда подумала, что умею лгать»