Известный в туристических кругах бизнесмен Федор Куравлев лишь на мгновение увидел летящий ему в лицо кулак

-Это тот, к которому вы иногда ездите в Москву, и что периодически сюда на дорогих

машинах приезжает?

-К нему, к кому ж еще! К Федьке Куравлеву! Он поможет специалистов найти, чтобы

Семену голос возвернуть. Эх! Виноватым я себя чувствую в том, что с ним приключилось.

Идея-то моя была!

-Тогда и я виновата! – самокритично признала корректор. – Я ж эту вашу идею

поддержала, да еще подсказала, как запись детского плача использовать. Не вы один

сожалеете, Михаил, о беде, настигшей нашего молодого коллегу.

-Ладно, что теперь-то говорить! Мы все трое – я, вы, Логинов сработали на опережение, как в футболе говорят, и неплохо для результата сработали! А всего не учтешь! Форс-

мажорные обстоятельства в любом договоре есть. Если б я предполагал тогда, что на него

армия мужиков выдвинется…

Сослуживцы помолчали. Беседа особо не клеилась.

-Завтра к Семену заглянем, как планировали? – с желанием подтвердить планы спросила

корректор, покидая кабинет главного редактора.

-Конечно! Конечно, Полина Алексеевна! Все, как и планировали! – отозвался задумчиво

мужчина.

Когда на следующий день главный редактор газеты «Светлый путь» и Анисимова

пришли навестить в больнице семена Логинова, лечащий врач больного узнал в

Оптимистове главного редактора влиятельной местной газеты. Он сообщил:

-А ваш-то коллега сейчас все время с красками и кисточками балуется! Написал мне

записку, с просьбой принести ему краски, кисти, альбом для рисования. И рисует! Много

рисует! Рисунки мне немного непонятные. Тематика, я имею в виду.

-Рисует!? – переспросил Михаил. – Это хорошо! А с голосом что?

-Все по-прежнему. Голоса нет.

-А почему рисунки непонятные у него, вы говорите? Он что, умом тронулся? – с ужасом

от догадки прошипел Оптимистов.

-Да нет! Как медик говорю вам, в этих работах никаких признаков психических

отклонений не наблюдается! Они просто не обычные!

-Авангард? – проявила эрудицию Полина Алексеевна.

-Пожалуй! – немного подумав, согласился доктор. – Это очень верное определение,

должен я заметить!

84

-Что ж! Средства массовой информации выражают вам лично и вашей больнице

признательность за внимание, оказываемое репортеру, пострадавшему во время опасного

журналистского задания! – торжественно объявила Полина Алексеевна.

-Это мой долг! А то, что профессия журналиста бывает особенно рискованной, это мы

еще в институте изучали! – заметил доктор.

-Так же, как и бывает, опасна профессия врача! – оказал в ответ знак внимания

Оптимистов. – Мы пойдем, проведаем нашего сотрудника?

-Хоть сейчас и не приемные часы, но для прессы могут быть исключения! – великодушно

разрешил служитель медицины и отправился по своим делам, а главный редактор с

корректором через минуту зашли в палату к Логинову.

Гости поздоровались с больным, положили гостинцы на тумбочку. Так как Логинов

говорить не мог, говорили в основном Анисимова и Оптимистов. Они поочередно

рассказали о том, какие материалы готовятся к выпуску, о новых прикольных

похождениях эротической звезды городка Евгения Трифонова, о том, что дед Щукарь

вспомнил – таки, что у него не было романа с Синди Кроуфорд. О том, что уже после

выхода репортажа об оборотне, главным тайным героем которого и действующим лицом

был Семен, еще три человека заявили, что, якобы, видели этого блестящего пожирателя

детей на окраине леса. Другие шесть человек, якобы, стали свидетелями приземления

НЛО. Трое из них вступили в контакт с инопланетянами, а одна женщина была похищена, о чем она и рассказала в интервью газете « Светлый путь». Так что, материалов для печати

теперь было множество, сенсаций хватало, многие центральные газеты опять обратились с

предложениями о покупке столь ошеломляющих новостей у редакции «Светлого пути».

Оптимистов и корректорша радовались этому как дети. Улыбались, а вот больной

сохранял угрюмость на лице. Голос он потерял, так что именно мимика осталась теперь

одной их доступных форм его общения с окружающим миром.

Когда гости изложили все основные городские и внутриредакционные новости, Михаил

Оптимистов постучал указательным пальцем по стопочке из трех альбомов для рисования

и попросил:

-Можно?

Семен Логинов немного подумал, а после отрицательно покачал головой. Но его

начальник был настырен и вежливо, мягко повторил свою просьбу:

-Ну, Семен, пожалуйста! Мне, да и Полине Алексеевне, очень хочется посмотреть на твои

творения! Я же и сам немного рисую! Уважь! Как художник художника! Нам доктор твой

гордо сообщил, что его пациент, то есть ты, развивает в себе таланты. Покажи, А?

Больной как-то рассеяно пожал плечами. Михаил проворно схватил верхний из трех

альбомов и открыл на первой странице. Здесь был рисунок ночного леса, по которому, в

шеренгу, шли какие-то люди с включенными фонарями. Следует заметить, что рисунок

сразу же понравился главному редактору. Какой-то живой, очень реальный, создавалось

ощущение, что зритель сам становиться в эту цепочку движущихся людей, держит в руке

фонарь и осторожно ступает по ночному опасному лесу. Газетчик даже поежился, так

отчетливо и достоверно автор передал ночной холод и зябкий туман, что ложился на