Извилистые тропы

Мы не будем здесь вступать в длинную и утомительную дискуссию относительно того, был Уильям Шекспир или не был автором всех тридцати шести пьес, опубликованных под его именем в «Первом Фолио». Ни первоначальных рукописей, ни набросков, ни суфлерских экземпляров найдено не было. Однако высказывались предположения, что какие-то из тем, сюжетов, сцен и монологов могли быть предложены другими лицами и потом облечены в необходимую для представления на сцене форму актером-драматургом.

В 1594 году Энтони Бэкон жил в Бишопсгейте, неподалеку от Булл инна, где шли театральные представления; Уильям Шакспер жил в том же церковном приходе и играл на сцене вместе с Ричардом Бербеджем и актерами «Труппы лорда-гофмейстера». Двадцать восьмого декабря того же 1594 года в Грейз инне играли «Комедию ошибок». Существует и еще одно предположение, что начиная с этого времени Энтони и Фрэнсис, а может быть, и не только они, сотрудничали с актером-драматургом в работе над некоторыми из ранних пьес, которые были изданы in quarto, и потом, после казни Эссекса, смерти Энтони и восшествия на престол нового монарха, Фрэнсис Бэкон это сотрудничество продолжил. Анонимность устраивала обоих: Уильяму Шаксперу доставались деньги и успех у публики, а ученый советник и политический деятель предпочитал, чтобы его знали как философа и писателя.

Любопытно, что хотя пьесы Уильяма Шакспера часто играли при дворе, сам он никогда не был официально представлен их величествам королю Якову и королеве Анне, в отличие от своего современника Бена Джонсона, и что после 1612 года, когда он удалился на покой в свой родной Стратфорд-на-Эйвоне незадолго до того, как Фрэнсису Бэкону стать генеральным прокурором, из-под его пера не вышло ни одной новой пьесы.

Четыре года спустя Уильям Шакспер умер, оставив длинное и подробное завещание, касающееся исключительно его имущества и того, что именно каждый из членов семьи должен унаследовать, там не было ни единого слова о том, что ему полагаются какие-либо отчисления от пьес, издаваемых под его именем. Причина заключалась в том, что все авторские права принадлежали «Труппе его величества» и издателям пьес, вышедших в свет в томе in quarto. Коллегам-актерам Джону Хемингу, Ричарду Бербеджу и Генри Конделлу он завещал по двадцать пять фунтов, чтобы они «купили себе перстни».

Эти пьесы, изумляющие разнообразием жанров и необычайной психологической глубиной, получили признание во всем мире только в последующие столетия, в особенности же за последние сто пятьдесят лет и тем более в наше время, когда мы можем смотреть их не только на сцене, но и на экране телевизора у себя дома. Считается, что сейчас существует 238 экземпляров «Первого Фолио». В 1623 году книгу продавали за один фунт, в 1923 году один книготорговец купил экземпляр «Первого Фолио» за 25 000 фунтов. В 1975 году этот том наверняка будет стоить четверть миллиона. Джон Чемберлен, хотя бы попытавшийся читать философские труды Фрэнсиса Бэкона на латыни и высоко оценивший его «Историю короля Генриха VII», вряд ли отозвался бы с похвалой о пьесах Уильяма Шекспира. В его письмах нет ни одного слова о выходе в свет «Первого Фолио». «Величайший гений, которого родила моя страна…»

Находящийся в Мадриде Тоби Мэтью «чрезвычайно похудел и стал почти прозрачным», — писал 29 мая из Испании маркиз — теперь уже герцог Бекингем — Фрэнсису, благодаря его за «сердечные поздравления в связи с высокой честью и великой милостью, которые его величество оказал мне». Переговоры по поводу королевского брака проходили, судя по всему, успешно, и летом 1623 года Тоби Мэтью и его наставник виконт Сент-Олбанс постоянно обменивались письмами, но тема «величайшего гения» в них не развивалась, и даже если Фрэнсис как-то отозвался на постскриптум к письму Тоби, осторожный дипломат этот отзыв уничтожил.

В конце июня Фрэнсис, все еще живший в Грейз инне, сообщил своему другу в Мадрид, что оттачивает эссе, они «хорошо переведены на латынь искусными перьями, которые по-прежнему преданы мне. Ведь все эти современные языки рано или поздно компрометируют книги, а поскольку я потерял много времени в своей земной жизни, я буду счастлив, если Господь позволит мне обрести потерянное в потомках.

Теперь что касается эссе о дружбе; я счел Ваши слова о нем простой любезностью и дал обещание написать его в знак благодарности за любезность. Но поскольку Вы спрашиваете о нем, я непременно выполню свое обещание».

Бэконовское эссе «О дружбе», переработанное и расширенное на основе первоначальной версии, стало одним из самых известных, оно тем более интересно, что вдохновил Фрэнсиса написать его Тоби Мэтью.