Извилистый путь

— Зайдите оба, — позвал он.

Брат с сестрой незамедлили повиноваться. Яна уже сидела на кровати, и цвет её лица больше не напоминал белоснежную простыню.

— Янни, — мэтр подошёл к кровати, — я сейчас немного подправлю вашу нервную систему, чтобы больше таких обмороков не случалось. Давно это надо было сделать, но то одно мешало, то другое. А потом и разнообразные хлопоты, связанные с приездом короля навалились. Сейчас я встану у вас за спиной и положу руки вам на виски. Милорд Смирн снова будет удерживать вас за руки. Слегка, слышите, слегка попытайтесь вырваться. Вас, Смирн, я попрошу держать нежно, но твёрдо. Старайтесь сделать так, чтобы не осталось никаких отметин на чуствительной коже вашей сестры. Всем всё понятно?

— А зачем это? — не утерпела с вопросом Альята.

— У леди Янни в прошлом была психологическая травма, связанная с пленением. Видимо кто-то более сильный при этом держал её за руки. В последствии ей удалось вырваться и благополучно убежать. За это говорит тот факт, что мы имеем радость лицезреть милую леди в нашем замке, а вы, леди Альята, ещё можете называть её своей сестрой. Но шрам на душе это негативное событие оставило немалый. Будем лечить, — с этими словами волшебник, как и предупреждал, положил сухие тёплые пальцы на виски Яны, легко массируя их и вызывая мириады тоненьких иголочек, приятно покалывающих кожу.

Смирн глубоко вздохнул и аккуратно заключил тонкие запястья девушки в капкан своих рук. Яна хоть и была предупреждена, инстинктивно дёрнулась в попытке избежать нежелательных прикосновений, но держали её крепко. В груди снова начала поднимать голову паника, дыхание стало затрудненным, а в голове застучали тревожные молоточки. На грани сознания она услышала чей-то тёплый шёпот, который гнал тревогу, успокаивал, смывал ужас чужих прикосновений. В расслабленной истоме Яна откинулась на спинку кровати и прикрыла глаза.

Смирн первоначально просто держал девушку за руки, но постепенно, видя, что она не сопротивляется и не теряет сознания, начал легко поглаживать их, сначала только кисти, затем его руки пробежались до локтей Яны, в конце лечебного сеанса он уже добрался до девичьих плеч, стараясь не сильно сжимать их. Сердце его колотилось так сильно, словно хотело выскочить из грудной клетки. Если бы в данный момент они были одни, то он бы не смог удержаться и стал бы покрывать поцелуями ту, что занимала все его мысли с того самого момента, когда он первый раз увидел её.

— Нет! — внезапно услышал он гневный окрик девушки и обнаружил, что наклонился к лицу Яны так близко, что ощущал её дыхание на своих губах. — Нет!!! — резкий толчок в грудь заставил его выпрямиться.

— Лорд Смирн, — голос старого мага был осуждающим. — Это было совершенно лишним.

Майрес-младший огляделся. Яна всё ещё находилась на кровати, полулёжа на подушке, сам он сидел очень близко к ней. Альята смотрела на них горящими глазами, в которых тлело желание увидеть продолжение только что увиденного. Она не понимала, что происходит на самом деле, считая недавнюю мизансцену совершенно естественной, как в тех романчиках, что она таскала из семейной библиотеки.

— Благодарю вас, лорд Смирн, — голос Яны немного дрожал от пережитого испуга. — Хоть вы и зашли несколько дальше, чем требовалось. И вам большое спасибо, мэтр, — она повернулась к Димару. — Надеюсь, теперь я не буду так не вовремя терять сознание только от того, что ко мне прикоснулся кто-то чужой. А теперь можно мне всех попросить оставить меня одну. Очень уж спать хочется… — добавила она, немного смутившись.

— Конечно, конечно, — засуетился маг, выпроваживая брата с сестрой из комнаты. — Как же я сам не догадался! Да и мне прилечь требуется. Всё же не молодой, силы не те. Отдыхайте, леди Янни. Я пришлю к вам Кирею. Вечером вы должны блистать на балу, чтобы герцогство Майрес не смогли упрекнуть в том, что их дочери серые блёклые тени!

Яна тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Если бы её кто-нибудь спросил, что она думает по этому поводу… Но здесь мнением младших отпрысков интересовались так же мало, как и на Земле. Увы… Придётся собрать волю в кулак. А с другой стороны, что это она раскисла, словно кисейная барышня? Неужели четыре года в детском доме не научили её бороться за себя? Да, конечно, Вадим смог подпортить ей психику, но не стоит о таком вспоминать. Потому что если она будет на этом зацикливаться, то придётся всю жизнь прожить в какой-то норке или, ещё того хуже, монастыре. Пора сбросить с себя обрывки прошлого. Родных не вернёшь, отомстить не удастся, а значит- вперёд, к новой жизни! Следует снова научиться улыбаться молодым людям, спокойно относиться к прикосновениям и комплиментам. Ну чем она хуже той же Альяты? Тем более, что, кажется, здесь такой анатомической особенности, как та, что она лишилась по вине Сосновского, нет. А если нет, то и нечего морочить себе голову порочностью и непорочностью. Когда в комнату вошла Кирея, она увидела, как её подопечная спит, чему-то улыбаясь во сне.