Извне (рассказ)

Я ускорил шаги, потом побежал. За поворотом увидел ГАЗ-169. Возле него стояли трое и смотрели в уже пустое небо. Я испугался, что они сейчас уедут, закричал и побежал изо всех сил. Они обернулись, потом одни из них лег на землю и полез под машину. Остальные двое, бородатые парни, видимо геологи, продолжали смотреть на меня.

— Возьмете до Пенджикента? — крикнул я. Они продолжали молча и сосредоточенно разглядывать меня, и я подумал, что они не расслышали вопроса.

— Здравствуйте! — громко сказал я, подходя.

Тот, что был повыше, молча отвернулся и залез в машину. Низенький отозвался очень неприветливо: «Привет», — и снова уставился в небо. Я тоже взглянул вверх, там ничего не было, кроме большого неподвижного коршуна.

— Вы не в Пенджикент? — спросил я, кашлянув.

— А вы кто такой? — сказал низенький, снова обращая глаза на меня.

— Я археолог. Мы копаем замок Апиды.

—Это где?

Я объяснил.

— Зачем вам в Пенджикент?

Я рассказал про Стронского и про положение в лагере, про «паука» и про ночную тревогу умолчал.

— Я знаю Стронского, — сказал вдруг высокий и сразу повернулся ко мне. — Я знаю Стронского. Борис Янович?

Я кивнул.

— Мы бы вас взяли, конечно, товарищ. Но сами видите — загораем. Шофер начудил.

— Георгий Палыч, — раздался из-под машины укоризненный голос, — карданный вал...

— Трепло ты, Петренко, — сказал высокий лениво.

— Вот он опять! — закричал низенький.

Черный Вертолет вынырнул из-за склона и стремительно понесся вдоль дороги прямо на нас. Затем взмыл к небу и повис высоко над нашими головами. Мне это очень не понравилось, и я уже раскрыл рот, чтобы заявить об этом, как вдруг высокий произнес сдавленным голосом:

— Он опускается, — и полез из машины.

Вертолет падал. В брюхе его открылась зловещая дыра, и он спускался все ниже и ниже, прямо на нас.

— Петренко, вылазь к чертовой матери! — заорал высокий и бросился в сторону, схватив меня за рукав.

Я побежал, низенький геолог тоже. Он что-то кричал, широко разевая рот, но рев моторов уже покрыл все другие звуки. Я очутился в кювете с глазами, забитыми пылью, и успел увидеть только, что Петренко на четвереньках бежит к нам, а Черный Вертолет опустился прямо на автомашину.

Смерч, поднятый могучими винтами, сорвал с меня шляпу и окутал все вокруг желтым облаком пыли.

Потом вспыхнул все тот же ослепительный белый свет, затмивший свет солнца. Я вскрикнул от боли в глазах. Когда улеглась пыль, мы увидели опустевшую дорогу и черное тело вертолета, уходившего вдоль ущелья.

Больше я не видел ни Пришельцев, ни их воздушных кораблей. Володя и рабочие видели один вертолет в тот же самый день и два еще —двадцать пятого августа. Они прошли на небольшой высоте и тоже вдоль дороги. После двадцать пятого их не видел никто. Дальнейшие мои приключения связаны с Пришельцами только косвенно. Вместе с ограбленными геологами я кое-как добрался до Пенджикента на попутных машинах. Высокий геолог всю дорогу глядел на небо и ругался. Шофер Петренко несколько раз порывался объяснить что-то про карданный вал, но его никто не слушал.

В Пенджикенте мне сказали, что Стронский выехал ещё утром двадцать третьего и не вернулся, а шофер экспедиции Коля появился в тот же дань вечером и его держат в милиции. Он, по-видимому, угробил машину и Стронского, не хочет говорить где и как и в оправдание несет несусветную чушь о воздушном нападении. Я помчался в милицию. Коля сидел у дежурного на деревянной скамье и горько переживал людскую несправедливость. По его словам, километрах в сорока от Пенджикента Стронский отправился осмотреть какие-то руины в стороне от дороги. Через двадцать минут прилетел Черный Вертолет и заглотал машину. Коля бежал за ним без малого километр, не догнал и пошел искать Стронского. Стронского он тоже не нашел, вернулся в Пенджикент и честь по части доложил обо всем.

— Будет врать-то, — сердито сказал дежурный. Но в эту минуту в милицию ввалились два мои геолога и Петренко. Они принесли заявление о пропаже машины и сухо осведомились, на чье имя они могут подать жалобу на воздушное хулиганство неизвестных летчиков. Через полчаса Колю выпустили.