Извращенная Гордость

В тот день, когда Фабиано поклялся мне, Каморре, он стал моей семьей, и я доверил ему своих детей. Я никогда не говорил ему, но понял, почему он вел себя так, когда я пытался вбить клин между ним и Леоной. Он хотел защитить ее, хотел защитить кого-то, кто мог видеть сквозь его гребаную тьму, того, кто любил его, несмотря ни на что.

Серафина изменила мой взгляд на вещи, и если бы это было в моем характере, я мог бы извиниться перед Фабиано за то, как я вел себя.

Фабиано протянул руки, и Нино передал ему Невио, который радостно брыкался ногами, пока не уселся на носу, держась за шею фламинго.

— Надеюсь, ты хорошо почистил эту штуку, — крикнул я Савио, который показал мне палец.

Я спустился по ступенькам в бассейн. В тот момент, когда ноги Греты коснулись воды, ее лицо исказилось, но я издал тихий успокаивающий звук, и она расслабилась. Повернув ее так, чтобы ее голова оказалась на одном уровне с моей, я опустил нас в теплую воду. Грета держалась за меня, критически глядя на воду. Через некоторое время она улыбнулась и ударила ладонью по воде.

Я подошел к поплавку с фламинго, но Грета крепче обняла меня, когда я попытался посадить ее на него. Невио что-то бормотал, его крошечные ножки шевелились, когда Фабиано держал его за талию. И Грета, и Невио были большими любителями лепетать, но они оба не сказали ни слова, кроме слова "мама", и в то время как Невио уже делал свои первые шаги, Грета только ползала. Она была осторожным ребенком и очень напоминала мне Нино.

Невио ухмыльнулся мне, сжимая шею фламинго, прежде чем протянуть руки.

— Папа. Пааап!

На мгновение я застыл, выражение моего лица стало неподвижным. Фабиано усмехнулся, и Нино сжал мое плечо. Я обнял Невио и прижал его к груди. Грета, хихикая, прижала мокрую ладонь к щеке Невио. Я пробрался через воду вместе с ними, опускаясь ниже, заставляя их кричать от радости.

Серафина направилась к нам в душераздирающе сексуальном белом бикини, Киара и Леона следовали за ней. Она опустилась на край бассейна.

— Мама! — Грета сказала, и я передал нашу дочь Серафине. Я подошел поближе и коснулся бедра Серафины. Она подняла брови.

— Что-то случилось? У тебя странное выражение лица.

— Невио сказал папа, — сказал я ей.

Она наклонилась и поцеловала меня, выражение ее лица было таким счастливым, что даже мое жестокое сердце наполнилось теплом.

— Папа, — подтвердил Невио, снова ударив по поверхности ладонью и разбрызгав воду.

Серафина с мягкой улыбкой покачала головой и скользнула в воду, прижимая к груди Грету.

— Это близко к совершенству, — сказал я, указывая на людей, собравшихся вокруг нас. — Каждый, кто имеет значение здесь.

И я, блядь, буду защищать их всех ценой своей жизни.

Тень шока пробежала по лицу Серафины, и она отвела взгляд, моргая. Я обнял ее за шею, сближая наши лица. Она встретилась со мной взглядом.

— Я знаю, ты скучаешь по ним, особенно по брату.

Она кивнула.

— Да, и я хочу, чтобы ты познакомился с Софией и моей мамой. Хотела бы я, чтобы они видели тебя таким, какой вижу я.

Серафина видела меня таким, каким большинство людей никогда бы не увидели, потому что я никогда бы им этого не позволил.

— Я не могу обещать тебе мира. Это не только мой выбор, и между Каморрой и Нарядом много плохой крови. Я не отступлю, особенно когда Кавалларо первым вторгся на мою территорию.

Мне все еще хотелось искупаться в крови Кавалларо, и я знал, что он разделяет это чувство. Мира никогда не будет.

— Я знаю и могу с этим справиться. Теперь это моя новая семья, и я счастлива, что мы с детьми здесь, где нам и место. — она замолчала и вздохнула. — Я не могу не скучать по своей семье, особенно по Сэмюэлю. Мы всегда были так близки, а теперь я так давно ничего о нем не слышала. Это тяжело.

Я привык справляться со всем, привык, чтобы все шло по-моему, но это было единственное, что я не мог изменить для нее. Я не собирался предлагать Кавалларо мир, даже когда нападение на Арену Роджера было организовано Скудери, но нападение на нашу гонку в Канзасе определенно было его. Он пытал моего брата. Это была еще одна вещь, которую я не мог легко забыть. Я хотел, чтобы они истекали кровью. По крайней мере, Данте гребаный Кавалларо.

Грета и Невио снова хихикнули. Лицо Серафины просветлело, и она улыбнулась мне. Черт. Эта улыбка заводила меня каждый раз.

СЕРАФИНА

Невио был маленьким вихрем, и с тех пор, как он начал ходить, стало только хуже. Это было за день до нашей свадьбы и всего через четыре дня после дня рождения близнецов, и Киара была занята последними приготовлениями, хотя это было небольшое дело. У Адамо была обязанность няньки для Невио, которая в основном состояла в том, чтобы бежать за ним и убедиться, что он не сломает шею или что-нибудь не сломает.

Каждый раз, когда Адамо поднимал Невио на руки, он начинал протестующе выть. Я понимающе улыбнулась Адамо, когда он вздохнул.

— Я могу заменить тебя, если хочешь?

Адамо застенчиво улыбнулся.

— Мне нужен перерыв.

Усмехнувшись, я забрала у него Невио и посадила на бедро, несмотря на его громкий протест.

— Мам, нет. Нет. Нет. Нет!