Извращенные Эмоции (ЛП)

— Теперь, когда я знаю, что ты можешь позаботиться о Вегасе, пока меня не будет, мне нужно сосредоточиться на похищении счастливой невесты.

Я покачал головой. Римо был одержим. Я должен был быть голосом разума в этом и убедиться, что наш план действительно сработает. Эмоции не изменят того факта, что я являлся голосом логики между нами двумя. Что я всегда буду лучше контролировать свои эмоции, но Римо будет следовать своему плану, что бы я ни говорил.

Киара освободила меня от оков прошлого, и я желал того же Римо. Но Римо есть Римо, и он никогда не позволит девушке увидеть в нем то, что не вызывает страх и ужас.

***

Вернувшись домой, рано вечером, Киара находилась в саду и практиковалась в стрельбе из пистолета. С тех пор, как она впервые взяла в руки пистолет, она стало намного лучше стрелять. Адамо стол рядом с ней, время от времени поправляя ее руке. Через три недели, в свой четырнадцатый день рождения, он будет принят и станет членом мафии, теперь он еще больше отдалился от Римо, Савио и меня. Единственным человеком, с которым он ежедневно разговаривал, была Киара. Она выстрелила еще раз, попав в яблочко. Адамо улыбнулся. Потом он заметил меня и напрягся. Сказав что-то Киаре, он ушел.

Киара направилась ко мне, все еще держа пистолет в руке. Она сияла, выглядела чертовски гордой, и мое сердце снова совершило странное сальто. Это всегда пугало меня.

— Ты это видел? — спросила она, остановившись передо мной.

— Ты хороший стрелок.

Ее брови сошлись на переносице.

— Все в порядке? У тебя опять странное выражение лица.

Я взял ее за руку и повел в особняк. Она без колебаний последовала за мной, но, время от времени, бросала на меня смущенные взгляды.

Когда мы вошли в спальню, я взял у нее пистолет и положил на тумбочку. Потом притянул ее к себе и поцеловал. Ее руки поднялись к моей груди, поглаживая и дергая, а ее рот двигался напротив моего. На вкус она была как мята с шоколадом, и я никак не мог насытиться. Подняв ее, я положил ее на кровать, затем забрался на нее сверху, прижимая мой твердый член к ее центру. Она застонала мне в рот и выдернула рубашку из брюк. Я сел и быстро сбросил рубашку, прежде чем снова опуститься на мягкое тело Киары. Ее руки скользнули по моей спине, к шее, притягивая меня ближе, и я поцеловал ее сильнее и прижался бедрами к ее тазу. У нее перехватило дыхание.

— Нино. Я нуждаюсь в тебе.

Я стянул ее футболку через голову, затем втянул ее грудь в рот, через кружевной лифчик, а моя рука спустилась к ее шортам. Я расстегнул их и скользнул рукой в ее трусики, по ее мягким волосам и между складок, находя ее горячей, влажной и готовой.

Блядь. Я разорвал ее шорты вниз, по ногам, затем сделал быструю работу с ее трусиками, а также спустил свои штаны и трусы, прежде чем вернулся к месту, между ее ног и вошел в нее одним глубоким, жестким движением. Мы застонали, и ногти Киары впились мне в спину. Я зарычал, когда мои яйца дернулись. Я направил одну из ее ног вверх, а затем начал трахать ее медленными, жесткими толчками. Она не сводила с меня глаз, пока я извлекал из ее губ один стон за другим. В ее глазах светилось доверие и любовь. Теперь я это видел. Я не был уверен, почему у меня когда-либо были проблемы с чтением этих эмоций в ее взгляде. Моя собственная грудь сжалась, и мое мертвое сердце наполнилось гребаными эмоциями.

Блядь, это было больно, но это была лучшая боль, которую я когда-либо чувствовал. Я обнял Киару, притягивая наши тела еще ближе, нуждаясь в ее чертовой близости, потому что только она заполнила дыру в моей груди. Только она могла заглянуть в черную бездну моей души и найти в ней что-то милое.

У меня перехватило горло, но я выдавил из себя слова, которые хотел сказать уже несколько дней.

— Я люблю тебя.

Мои толчки дрогнули, когда я услышал эти три слова вслух, услышал, как они сорвались с моих губ. Киара напряглась подо мной, ее глаза расширились, и я, черт возьми, взял себя в руки и снова вошел в нее.

— Любишь? — прошептала она.

— Да, с моим чертовым, мертвым сердцем. Каждой ебаной клеточкой своего существа.

Она ахнула, когда я направил свои толчки выше, и ее глаза все еще показывали непонимание, будто она не могла поверить в это. Я протянул руку между нами, касаясь ее клитора, и завладел ее губами. Она выгнулась, содрогаясь, и я отпустил ее. Я держал глаза открытыми, наблюдая, как великолепное лицо Киары исказилось от удовольствия. Мне всегда нравился секс. Это было самое близкое, что я мог почувствовать, но секс с эмоциями был чем-то совершенно другим. Это было ебаное совершенство.

Я остался на Киаре, даже когда начал мягко целовать ее еще раз.

— Ты любишь меня, — прошептала она. — По-настоящему?

— Я люблю тебя. По-настоящему. Никакой симуляции любви или привязанности, потому что с тобой мне не нужно симулировать. Ты вытащила эту мертвую часть меня из прошлого и оживила ее. Я не умер пятнадцать лет назад, но и не жил... до тебя.

Она прижалась ко мне еще крепче.

— Я люблю тебя, Нино. Часть меня умерла шесть лет назад, но ты помог мне снова жить.