Извращенный Найт-Крик

— Как ты думаешь, это они делают или начальник тюрьмы? — Спрашиваю я, проводя пальцами по бокалу, чтобы занять руки, и Бетани вздыхает.

— Если честно, об этом трудно предположить. Я знаю, что у них там большое влияние, к большому неудовольствию начальника тюрьмы, но может быть и так, что Грант или Илана отказывают им в доступе к кому-либо снаружи, — добавляет она, и я хмурюсь. Почему это должно быть так чертовски сложно?

— Отец Тобиаса сделал бы это, чтобы причинить боль ему и ребятам, как форму эмоциональной пытки? Или он сделал бы это потому, что Илана сказала ему? — Спрашиваю я, пытаясь понять правила и логику, окружающей эту ситуацию, но, очевидно, в этом городе все это ни хрена не значит.

На самом деле, меня это не удивляет, я просто беспокоюсь о том, чем еще они занимается в "Исправительном учреждении Холмс". Мысль о том, что они снова и снова будет заставлять их повторять то, что они делали раньше, выводит меня из себя. По общему признанию, часть моей души чувствует, что это все моя вина за то, что я подтолкнула Ксавьера к встрече с Иланой. Я просто не знаю, насколько это правда, поскольку у меня не было с ними никаких контактов.

— Вопрос в том, чего бы они не сделали? — Бетани возражает со вздохом, и я потираю виски, чувствуя приближение головной боли.

— Должен быть способ обойти все это дерьмо. Ничто из этого не имеет смысла. Их даже не должно быть там, и мы все это знаем. Это Илана и остальные семьи-основатели продолжают удерживать их там, — ворчу я, изо всех сил стараясь не ругаться при Коди, в то время как Райан хмыкает в знак согласия.

— В исправительном учреждении они, безусловно, подчиняются, но как бы я ни влиял на них, это не распространяется на решения, принимаемые семьями-основателями этого города. Это как тайное общество или что-то вроде того, — объясняет Райан, потирая затылок, когда встречается со мной взглядом, и я чувствую себя еще более растерянной, чем раньше.

Этот гребаный токсичный город весь испорчен для удовлетворения их потребностей, и я, блядь, ненавижу это. Я в безопасности, пока нахожусь в этом доме, и я все еще не могу уснуть от страха, что подвергаю Коди опасности. Несмотря на то, что Бетани и Райан непреклонны в том, что никто не может вторгнуться в собственность, это все еще давит мне на душу.

— Я не знаю, что я должна делать. Часть меня чувствует, что это "Звезды" отталкивают меня с тех пор, как последними словами Ксавьера, обращенными ко мне, были "беги". Они не звонили или что-то в этом роде, но тогда мне становится страшно даже подумать, что на самом деле делает начальник тюрьмы. Вся ситуация — это эмоциональный гребаный бардак.

— Мы разберемся с этим, Иден. Ты в этом не одна. В последний раз, когда это случилось, прошла почти неделя "задержания", прежде чем они смогли встретиться с адвокатом, — уверяет меня Бетани с мягкой улыбкой, которая не совсем соответствует ее взгляду, и я пытаюсь почувствовать ее надежду, но она продолжает рушится. Все, на что я надеялась с тех пор, как умер мой отец, исчезло.

Моя мама не ответила ни на один звонок или сообщение. Арчи и Чарли отчаянно хотят меня увидеть, но я не хочу еще больше втягивать их в это дерьмо, и делать мишенями. "Звезды" полностью недоступны, так что никто из них на самом деле не знает о моей текущей ситуации. Звонила Лу-Лу, но ей не обязательно знать обо всем этом, у нее и так полно своих проблем, а это мой беспорядок.

Таким образом, я остаюсь с тремя людьми в этой комнате, один из которых — малыш, в то время как двое других готовы рискнуть всем, чтобы обезопасить меня.

Я бы хотела, чтобы мой отец все еще был здесь. Я не видела и не слышала ни единого звука от Ричарда, что само по себе разрушает душу, особенно когда именно он вручил мне нашу общую фотографию, на которой мы с Арчи родились. Любой, кто хотя бы отдаленно может претендовать на роль родителя, либо мертв, либо его нигде не найти.

Идеально. Действительно чертовски идеально.

Мой телефон вибрирует на столе рядом со мной, вырывая меня из моих внутренних дебатов, но когда я смотрю на экран, мое сердце останавливается. Только не снова. Я не могу унять дрожь в пальцах, когда смотрю на сообщение, мелькающее на экране. Имя — Неизвестного продолжает разрушать мою жизнь.

Неизвестный: Как долго, по-твоему, ты сможешь продолжать прятаться, маленькая Иден? Твое время вышло. Мы собираемся похоронить тебя заживо с твоим ребенком, который все еще внутри тебя.

Откуда… Откуда они вообще знают? Какого хрена на самом деле?

Бетани вырывает телефон у меня из рук, но я остаюсь неподвижной на месте. Мои ладони вспотели, а ноги подкашиваются, пока слова повторяются в моей голове. Они знают. Илана знает. Какого хрена мне с этим делать? Я просто не понимаю, что я, блядь, сделал не так, кроме того, что дышу, очевидно. Чего еще эти люди хотят от меня?

Мою жизнь?