Извращённое Королевство (ЛП)

        Мое сердце замирает. Он ненавидит это. Ой, Боже мой. Он ненавидит, что я не помню его с тех пор. Должно быть, поэтому он был таким придурком все это время, называя меня Холодным Сердцем и бессердечной.

        Но могу ли я винить его за это? Я была бы так убита горем, если бы он забыл обо мне.

        — Это не по собственному выбору. — я заправляю прядь волос за ухо. — Кроме того, я кое-что помню.

        — Хм. Например, что?

        — Например, проведённое с тобой время и разговоры. Не думаю, что ты когда-либо называл мне свое имя, потому что я продолжала думать о тебе как о мальчике с серыми глазами.

        — Ты проводила со мной всю ночь, — он слегка улыбается. — Ты не ушла бы, даже когда я тебе сказал.

        — Я бы не ушла! — мои щеки пылают от смущения.

        — Я тот, у кого есть воспоминания, не забыла? — его губы кривятся в ухмылке. — Ты вытерла мое лицо влажным платком, а затем накрыла меня одеялом, просто чтобы могла скользнуть под него вместе со мной. Ох, ты также держала меня за руку и целовала в щеку. Малышка Эльза была приверженцем пятой стадии.

        Есть ли какая-нибудь яма, в которую я могла бы зарыться?

        И все же я вздергиваю подбородок.

        — Ты говоришь это только потому, что я не помню.

        Он берет мою руку и подносит ее к своему лицу. Он прижимает мою ладонь к своим губам и целует ее так нежно, что по всему телу пробегает дрожь.

        Жар разливается по коже, как быстрый огонь, и пробирает до костей.

        О, Боже.

        Я могу справиться с напряженной, грязной стороной Эйдена — иногда — но я совершенно беспомощна перед его мягкой стороной.

        — Ты выглядишь чертовски очаровательно, когда стесняешься.

        Он опускает мою руку и держит ее на своем бедре, прижав к себе, будто это его самая ценная собственность.

        Наши пальцы переплетаются. Моя маленькая рука в его большой. Мои женские пальцы против его длинных, мужских.

        Меня так и подмывает вырваться, но я слишком люблю тепло. Кроме того, я все еще в шоке от того, как он поцеловал мою ладонь.

        Я подумываю надавить на него, чтобы расшевелить его уродливую сторону, просто чтобы доказать, что его жесткая часть всегда побеждает. Что его мягкая сторона это иллюзия и обман ума.         — Раньше ты не была застенчивой. — он наклоняет голову набок. — Ты брала и брала, не раздумывая.

        — Нет.

        — Да. Я говорю тебе, малышка Эльза была жесткой.

        — Боже. Не могу поверить, что у тебя грязные мысли о маленькой девочке.

        — Ты больше не маленькая девочка.

        — И ты не маленький мальчик.

        — Верно. Вот почему я трахаю тебя.

        — Ты когда-нибудь перестанешь говорить грязные вещи?

        — Только когда я трахаю тебя грязно.

        Грохот его голоса посылает искры по всей моей коже и вниз, к сердцевине.

        В его голосе есть что-то совершенно мужское, грубое, глубокое и... грязное.

        Да, грязное. Такое чертовски грязное.

        Я сгораю, почти закипаю при виде этого голоса, грохочущего рядом с моими чувствительными частями, когда он шепчет мне грубые вещи.

        Неправильный образ для твоей решимости, Эльза.

        — Ты не можешь остановиться? — шепчу я.

        — Не тогда, когда дело касается тебя.

        — Да. Вини в этом меня.

        — Я виню в этом малышку Эльзу. Она заставила меня думать о вещах, о которых я никогда раньше не думал.

        — Например, что?

        — Например, взрослые вещи. Я же говорил, она была жесткой.

        — Ты вкладываешь мне в рот слова только потому, что я не помню.

        — Ох, ты будешь помнить. Не могу дождаться, чтобы увидеть выражение твоего лица, когда ты вспомнишь.

        — Мечтай дальше, придурок.

        Он усмехается, и звук эхом разносится вокруг нас, как мелодия. Я хочу дотянуться до этого звука, упаковать его куда-нибудь и сохранить.

        На мгновение я просто сижу, загипнотизированная, как в ловушке, когда его черты смягчаются, а плечи расслабляются.

        Теперь, думая об этом, Эйден часто расслаблялся рядом со мной. Будь то его сексуальная напряженность, его сводящее с ума собственничество или его редкие улыбки и смех.

        Ему легко со мной.

        И если быть честной с самой собой, то с ним мне тоже легко.

        Прежде чем я успеваю насытиться его смехом, мы приезжаем.

        Почему расстояние не может быть больше?

        Джип Коула уже припаркован на подъездной дорожке. Я оставляю свой рюкзак в машине и следую за Эйденом вверх по ступенькам.

        — Почему Коул попросил встретиться здесь?

        — Не знаю.

        Я прищуриваюсь.

        — Ты хочешь сказать, что приехал без плана?

        — У меня был план. — он наклоняет голову в мою сторону. — Все, что связано с тем, что ты рядом со мной, это идеальный план.

        Моя температура становится на десять градусов выше, но я прочищаю горло.

        — Ты провел утро с Коулом? Вот почему ты не пришел в школу?

        — У меня была встреча с моим консультантом по поводу Оксфорда.

        Ох.

        Верно.

        Эйден поступит в Оксфорд. Эта информация всегда была спрятана в глубине моего сознания, но, услышав ее вслух, она становится реальной и... окончательной.

        В конце года мы с Эйденом пойдем разными путями, нравится нам это или нет.

        Мысль похожа на складывание кирпичей внизу живота по одному за раз.

        Я еле держусь на ногах к тому времени, как мы входим внутрь.

        — Ни слова, Сильвер. — стальной тон Коула прорезает тишину коттеджа. — Я не хочу слышать твой голос.

        — Пошел ты, Коул.