Извращённое Королевство (ЛП)

        Сильвер тоже здесь? Почему Эйден не упомянул об этом?

        С другой стороны, это должно означать, что Адам ей не угрожает. Не то чтобы я должна беспокоиться о ней.

        — Что ты здесь делаешь, Куинс?

        Эйден врывается внутрь, даже не дав о себе знать.

        — Спроси Коула, — шипит она.

        А это значит, что Эйден не знал, что она будет здесь.

        Я вхожу внутрь осторожными шагами.

        — Привет.

        — Эльза. — Коул улыбается, но за этим не скрывается теплота. Словно он должен улыбаться, но не хочет. — Садитесь. Есть кое-что, что вам нужно знать.

        Я смотрю на Эйдена с вопросами, написанными на лице. Он приподнимает плечо и садится рядом со мной. Его рука ложится на спинку дивана, почти касаясь моей кожи, но не полностью.

        Чертово поддразнивание.

        Сильвер садится напротив нас в кресло. Ее ноги плотно прижаты друг к другу сбоку. Бледность ее лица не имеет ничего общего с цветом ее кожи и больше связана с диким выражением ее взгляда.

        Коул стоит рядом с ней, как статуя.

Неподвижный и холодный.

        Если Коул замешан, должно быть все серьезно.

        Мои конечности дрожат вопреки себе. Если Эйден все еще имеет какое-то отношение к Сильвер, не знаю, как я отреагирую.

        Я и так едва держусь. Если Эйден еще раз обманет мое доверие, я не выживу. Одно можно сказать наверняка, я уничтожу его вместе с собой. Это справедливо с учетом того, как сильно он меня уничтожил.

        — Скажи им, — приказывает Коул.

        Он приказывает Сильвер, будто она маленький ребенок.

        Я ожидаю, что она будет сражаться, вести себя как обычно — стервозно, но она просто молчит.

        — Если ты не скажешь, сделаю я, — продолжает Коул с пугающей беспечностью. —

Хочешь, чтобы они выслушали мою версию?

        Сильвер заметно вздрагивает, словно ее ударили по лицу.

        — Покончи с этим, Куинс. — нетерпение Эйдена сквозит в его голосе. — У меня нет всего дня.

        Понятия не имею, не замечает ли он ощутимого напряжения между сводным братом и сестрой или ему просто все равно.

        Я ставлю на последнее.

        Когда она поднимает голову, ее взгляд мгновенно находит мой.

        — Не знаю, почему мы продолжаем быть связанными, ты и я.

        То же самое.

        — Это мое последнее предупреждение, — говорит Коул. — Говори, или я это сделаю.

        — Помнишь Адама? — спрашивает она.

        — Он снова причинил тебе боль? — я выпаливаю, а она морщится.

        — Еще раз, — Коул говорит так тихо, что это пугает. — Значит, это случалось и раньше, да?

        Рука Эйдена падает мне на плечо, крепко сжимая, прерывая концентрацию на Коуле и Сильвер.

        Мои глаза скользят к нему, и я сглатываю от напряжения в его челюсти.

        Ой, боже. Ему не весело. Ни капельки.

        — Откуда ты знаешь об этом, милая? Хм?

        — Он докучал ее на парковке; я остановила его.

        — Ты остановила его, — повторяет Эйден со спокойной, но пугающей интонацией. — Как именно ты его остановила?

        — Я только пригрозила ему, что позвоню директору и распылю перцовый баллончик.

        — У тебя нет перцового баллончика.

        — Он поверил, что у меня есть. — я делаю паузу. — Что тебя так взволновало?

        — Что меня взволновало? — его голос резкий, твердый и властный. — Почему ты, блядь, так думаешь? Он мог бы отвезти вас обеих Бог знает куда в своем штате. У тебя совсем нет чувства самосохранения?

        — Я делала только то, что считала правильным. Ладно?

        — Не ладно. Это, блядь, не нормально так подвергать себя опасности.

        Я встречаю его пристальный взгляд своим. Ладно, ладно, может, противостоять такому крутому парню, как Адам, было не самым умным поступком. Но как он может ожидать, что я просто буду стоять, в то время как он явно хотел причинить Сильвер вред?

        Меня пробирает дрожь при мысли, что он мог с ней сделать.

        Мы с Сильвер, может, и не ладим, но я не желаю зла своему врагу.

        Я знаю, что такое травма. Я пережила травму. Она вторгается в твое личное пространство, царапает стены, взбирается на них, разрушает их, а затем танцует на останках.

        Это дерьмо портит тебе жизнь.

        — Очень хорошо, Сильвер. Очень хорошо. —

Коул смотрит на ее макушку, не уверенный, хочет ли он задушить ее или отрубить ей голову. — Скажи им, зачем мы здесь.

        Подождите. Разве это не было связано с Адамом и тем днем?

        — Я узнала об этом только вчера. — Сильвер поправляет свой и без того безупречный пиджак и разглядывает свой маникюр. — Адам подошел и... ну, он наговорил много дерьма.

        — Скажи, — настаивает Коул или, скорее, приказывает.

        Я никогда не видела эту сторону Коула.

        — Адам сказал, что... — она облизывает пересохшие губы. — Это он столкнул Эльзу в бассейн.

        Мои глаза расширяются.

        — Он, хах?

        Глаза Эйдена почти чернеют. Не знаю, удивлен он или просто прикидывается.

        — Продолжай, — настаивает Коул. — Скажи им, почему он это сделал.

        — Он сказал, что сделал это, чтобы заслужить мое расположение, хорошо? — она встречается со мной взглядом. — Клянусь, я не имею к этому никакого отношения. Я сама только что узнала об этом. Если бы я знала, я бы тебе сказала.

        Не знаю почему, но я ей верю.

        Сильвер злонамеренна, но она не преступница.

        — Но ты знала о намерениях Адама, — говорит Коул нейтральным голосом. — И, по-видимому, ты знала о них долгое время.

        — Коул...

        — Ни слова.

        — Коул...

        — Подожди в машине.