Jackpot подкрался незаметно

Бедейкер и важные городские персоны во главе с Рапсодом Мургабовичем торжественно проследовали в здание, и через десять минут охранники стали пропускать остальных приглашенных почетных гостей. Каждый предъявлял пригласительный билет и удостоверение личности. Затем его обшаривали с головы до ног, и любые обнаруженные металлические предметы почетный гость должен был бросить в большой ящик. Часы, мобильные телефоны, ключи от машин и квартир, запонки образовали в ящике огромную кучу. «Не забудьте на выходе найти только свои предметы!» — то и дело повторял начальник охраны. После этого почетный гость снимал обувь и проходил через рамку. Если не звенел, то следовал в зал. Если звенел, то возвращался и снова проходил через рамку. Писателя-почвенника Ефима Дынина проводили одиннадцать раз, и только на двенадцатый, заглянув ему в рот, охранники поняли, что звенят четыре передних металлических зуба, после чего прозаика пропустили.

Как ни убеждал Индей Гордеевич охрану, что он личный друг Тбилисяна и Н. Р. Ктоследует, что принимал господина Бедейкера еще в советское время в журнале «Поле-полюшко», ни его, ни Ригонду не пропустили, так как ни пригласительных билетов, ни других документов у них с собой не было. «Мы хотели вручить цветы господину Бедейкеру», — умоляла Ригонда. «Оставьте здесь! — отрезал начальник охраны. — Я передам». Но принесенные с очередных похорон кладбищенские цветы супруги оставить не решились и, вздохнув, поплелись к вокзалу в надежде толкнуть их какому-нибудь отъезжающему.

В центре овального стола разлегся полутораметровый осетр. Пасть его была открыта, и из нее торчала голова маленького ягненка, отчего осетровая морда перекосилась, один глаз полузакрылся, и впечатление складывалось такое, будто осетр ненавидел всех. По периметру осетра стояли арбузные и дынные полусферы, освобожденные от мякоти. В арбузах бликовала красная икра, в дынях подмигивала черная. Следующую окружность составляли рябчики и перепелки, на спинках которых безразлично сидели маленькие грустные киви. Дальше шел ширпотреб — устрицы, улитки, крабики, осьминожки. Функции тарелок выполняли разрубленные надвое панцири небольших морских черепах. Вместо ложек предлагались бумеранги, а вместо ножей и вилок — иглы дикобраза и миниатюрные томагавки…

За центральным столом стояли особо важные персоны — Бедейкер с переводчиком, Тбилисян, Н. Р. Ктоследует, начальник РУБОПа с супругой, его зять — известный городской авторитет по кличке Кабан с женой, прокурор, знаменитый мухославский проктолог, начальник тюрьмы, хозяйка модного салона с топ-моделями на выбор и ее муж — начальник мухославской налоговой полиции. Обещал подъехать Руслан Людмилов, но пока не появился. От интеллигенции были допущены к главному столу почвенник Ефим Дынин и художник Дамменлибен для выполнения мгновенных портретов на память. Остальные гости толпились вдоль стен перед длинным узким столом с пирожками с капустой и водкой, а камера панорамирует с пирожков на тело осетра, плывя от хвоста к ненавидящей голове, затем медленно, словно облизывая каждую икринку, скользит по рукам важных персон и застывает на пальцах, выламывающих осетровый бок и засовывающих этот кусок в рот, подробно разглядывая быстро жующее лицо художника Дамменлибена, и снова — на ненавидящую осетровую морду, а с нее плавно — на лицо Рапсода Мургабовича, который собрался произнести первый тост…

— Дорогие друзья! Дорогой господин Бедейкер! Только что мне сообщили о важном историческом заявлении нашего прэзидента…

При этих словах Бестиев выскочил на середину зала и закричал:

— Я знал, что Чечню отпустят на все четыре стороны!

— Нэ лезь поперек батьки в пэтлю, — спокойно сказал Рапсод Мургабович, — когда будешь прэзидентом, тогда и отпустишь Чечню на все четыре стороны…

Друзья! Прэзидент сделал важное историческое заявление! В знак протеста против того, что народ России, несмотря ни на что, живет нэ очень хорошо, наш прэзидент объявил голодовку!..

Гости зааплодировали, а Рапсод продолжил:

— Давайте откликнемся на эту заботу и начнем жить еще лучше, чтобы нэ дать погибнуть нашему прэзиденту голодной смертью! Наш «Акбар» во главе с господином Бедейкером и вашей покорной слугой оплодотворит всю Россию!

Все гости закричали «ура!», выпили и набросились на еду.

Н.Р. наклонился к рисовавшему его Дамменлибену и вполголоса сказал:

— У Рапсода совсем крыша поехала… Забыл, кто ему первые деньги дал, кто за границу выпустил, кто таможню обеспечил…

Дамменлибен привстал на носки и зашептал на ухо Н.Р.: