К-55. Обманувшие смерть

Здесь всё было примерно так же, как в Северо-Западном секторе Пятого Уровня: магистраль, ответвления, овальные двери, перекрёстки, многочисленные сегменты системы жизнеобеспечения, выпирающие в коридор…

Только тут не горела ни одна лампочка, поэтому создавалось ощущение, что этот район нежилой.

Забыл спросить, опасно ли здесь перемещаться, но возвращаться из-за этого не стал. Сдвинул автомат под руку, снял с предохранителя, на всякий случай приготовился к неожиданностям.

Да уж… Не думал, что, попав в жилой сектор, будет разгуливать со снятым предохранителем.

Старого охотника решил искать по алгоритму «знаешь одного охотника – знаешь всех охотников». Верный алгоритм или нет, будет ясно при встрече со Стасюком, а неожиданное решение Вадима было продиктовано личными впечатлениями от общения с Мусаевым.

Если судить по Мусаеву, местные охотники – это особая каста: смелые, порядочные, надёжные люди, которые как минимум хорошо относятся к коллегам по цеху. Мусаев помогал своему другу, получившему инвалидность, и хорошо отозвался о другом охотнике, несмотря на то что этот человек сейчас находился во вражьем стане.

В общем, Вадим рассчитывал, что Стасюк хорошо знал Мусаева, у них были нормальные отношения. И если ему рассказать о трагедии в рабочем посёлке Шипка, он тут же проникнется, всплакнёт о погибшем и по-братски поможет. Причём совсем бесплатно.

А на уговоры охранника шлюза не поддался потому, что дал себе слово не доверять посторонним. Он его в первый раз видит, и хоть от парня вроде бы не разит за версту гвоздями и рыжиками, но вот так с ходу доверять ему не стоит.

В принципе, у Вадима в этом мрачном ППМ (Подполе Погибшего Мира) вообще нет знакомых, кроме Говорова и двоих ассистентов Панина, оставшихся в оккупированном секторе на Пятом Уровне… Но если человек много лет знал Мусаева или Панина и был их коллегой, такому можно доверять безоговорочно. Погибшие товарищи Вадима настолько высоко подняли планку, что доверие к ним заочно распространялось на всех их коллег, друзей и приятелей.

Район всё же был жилой. Иногда раскрывались двери, входили-выходили люди, кое-где в помещениях горел электрический свет, а где-то что-то наподобие тусклых фонариков или даже керосинки.

На магистрали было более-менее чисто и ничем особенным не пахло. Однако из ответвлений несло помойкой, что вкупе с отсутствием освещения наводило на мысли о «трущобах», «неблагополучном районе» или просто о «городской окраине». Уместны ли здесь такие ассоциации, пока что установить не удалось, но наводило.

Трижды Вадим разминулся с выпивохами, неспешно шествовавшими из центра к периферии.

Выпивохи вели себя по-хозяйски.

Они издалека светили фонариком в лицо, а когда Вадим закрывал глаза ладонью, настырно спрашивали:

– Кто такой? А ну, покажись!

Не желая плодить конфликты, Вадим послушно представлялся.

Реакция была разной.

Один сказал, что не знает такого, и прошёл мимо.

Второй буквально в грудки вцепился и стал требовать, чтобы ему немедля починили дверь. Бесплатно причём! Ибо он достойный член… достойный член…

Чего именно он член, выпивоха вспомнить так и не смог, ибо был сильно пьян. Вадим сказал, что у него другая специализация, в дверях он ни бум-бум, и это почему-то вызвало бурный приступ рыданий.

Отцепившись от рыдающего бедолаги, наш парень пошёл дальше.

Третий встречный-пьяный оказался «земляком».

– С Восьмого?! Откуда конкретно?

– Юго-восточные мастерские.

– Брата-а-ан!!! Да я же там полжизни отработал…

Упс… Сюрприз, однако.

Земляк стал удивляться, почему он впервые видит «техника», но Вадим вовремя сообразил ответить, что его перевели на Восьмой всего лишь год назад.

Повезло, угадал.

– Вот невезуха… – От земляка разило сивухой и какой-то сладковатой травкой, наподобие анаши. – А меня два года как разжаловали! Разминулись маленько! Как там Дмитрич? Иван Петрович, Нугзар, Витя Длинный?

Вадим заверил, что у перечисленных товарищей всё в полном ажуре, а у него не очень – ему надо торопиться, а то не успеет кое-куда. Но если товарищ оставит адресок, они потом непременно пересекутся и вволю поболтают о «родине».

– Я живу в модуле З-67. – Земляк тут же скинул адресок. – Днём нету, но к вечеру обычно возвращаюсь. Заходи в любое время! Меня зовут Женя Завалеев, или Завал.

– Ты киллер, что ли?

– Ки… икх… ой… Кто такое киллер? Это по механике, нет? Я техник! А конкретнее, механик! Механик от бога. Так что, если сам где не справишься, зови, всегда помогу брату по мастерским…

– Легенда начинает давать сбои, – глубокомысленно заметил Вадим, когда земляк свернул в ответвление. – А вот если бы он был трезвым, как бы я выкрутился? Аж самому интересно… Надо думать что-то запасное… Такое нейтральное, чтобы исключить хоть какие-то пересечения…

* * *

Вскоре Вадим добрался до освещённого перекрёстка и, следуя указаниям охранника шлюза, повернул налево.

Местный базар был адаптирован под бункерные интерьеры и представлял собой множество магазинов и магазинчиков, ютящихся в отдельных помещениях, компактно расположенных в районе трёх близлежащих перекрёстков.