К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №9 от 02.03.2010

Кургинян верно заметил, что во время «перестройки» демократы объявили, что построить рай на земле невозможно и на этом основании начали строить ад. Если они лично желают жить в аду – у меня нет возражений. Боюсь только, что ад строится для «неэффективных», а с этой инициативой я бы хотел поспорить.

А. ШИПУНОВ

МЫ НЕ НА ПОМИНКАХ

О Е. Гайдаре в связи с его сошествием в мир иной писали, пожалуй, все газеты. Либералы взахлеб хвалили, надеясь, что не доживут до того момента, когда им скажут на суде, что они не правы - прежде всего, в том, что они натворили. Патриоты в основном писали о сотворенных бедствиях, обвиняя в них Гайдара, - а это неправильно, потому что он был лишь вывеской в должности. Прочитал в №3 газеты "К Барьеру!" заметку Д.Д. Тамарина "О Гайдаре", и она подтолкнула меня на некоторые, на мой взгляд, необходимые уточнения.

Неверен сам ее зачин: "Раньше говорилось: "Об умершем - или хорошо, или ничего", но в наш циничный век – это уже никем не признается". Сказано ради красного словца. Дело не в "нашем циничном веке" - данный афоризм уместен разве что на похоронах и поминках. Не случайно, когда негативную оценку деятельности Гайдара дали в совместной статье в "Московском комсомольце" бывший и нынешний мэры Москвы Г. Попов и Ю. Лужков, надеясь задним числом отмежеваться от разрушения страны и разграбления народного достояния, - члены мафиозной "семьи" Ельцина завопили: а еще 40 дней не прошло! И это было, пожалуй, самым веским "аргументом" в защиту усопшего - точнее, уверткой, уводящей от существа дела в преувеличенные требования этикета.

А ведь ясно, что людям (или существам, похожим на людей), которые играли либо играют роль в современной истории нашей страны, нужно дать максимально точную политическую и нравственную оценку. Этой необходимой ясности боятся те, кто активно участвовал в развале страны (именно поэтому, по-моему, и состоялся запрет на смертную казнь). Они же пытаются сказать "хорошо", забыв про "ничего" (молчали бы в тряпочку!), о самых черных фигурах российской истории - от Столыпина и Николая Кровавого, Краснова и Колчака до Троцкого и Власова, Хрущева и Яковлева. Е. Гайдар, конечно, принадлежит к числу виновных в развале страны, но вряд ли следует преувеличивать его роль, как и других экономистов "либерального" (то есть антисоветского) направления, включая того же Г. Попова. В ряду врагов России, в "пятой колонне" мирового финансового капитала есть и более значительные фигуры, например, Горбачев и Ельцин, хотя и они были жалкими куклами, не обладали ни политической, ни интеллектуальной самостоятельностью - им делали "имидж". А назвать

Е. Гайдара "ученым-экономистом" у меня бы язык не повернулся. На каком основании это делает Тамарин, я просто не понимаю. Он был зубрилой, затвердившим догмы чикагской школы монетаристов, зомбированным этими догмами и не желающим видеть ничего, кроме заказанного ему на базе этих догм курса на разрушение России.

Поделюсь личными впечатлениями.

В начале 80-х годов, когда я работал в "Правде", мой коллега, редактор по военному отделу Тимур Гайдар обратился ко мне со странной просьбой - найти хорошее место работы для очень талантливого и глубоко мыслящего молодого кандидата экономических наук Егора Гайдара, его сынули. Просьбу я называю странной, потому что кумовство среди правдистов (во всяком случае, в то время) не было принято. Гайдар-папа знал, что и в среде обществоведов столицы, и в партийных кругах у меня была неплохая профессиональная репутация, и он, видимо, надеялся с моей помощью создать хорошую или очень хорошую стартовую позицию для карьеры своего сына. Естественно, я ответил, что сочувствую его стремлениям, но, не зная ни самого претендента, ни одной его работы, предлагать кому-то, кто меня уважает и со мной считается, "кота в мешке" - не могу, это не в моих правилах.

Тимур спросил, в какое время мне удобно принять Егорушку. В согласованное время он сообщил, что Егор пришел и готов к собеседованию, и пригласил спуститься к нему, ибо у него "кабинет просторней". Я подивился намерению Тимура, чтобы беседа с соискателем шла в его присутствии и, значит, под его контролем. Но согласился, ибо возник интересный сюжет - лучше узнать Тимура, а на возможное его давление мне было начхать: опыт разных "пиковых" ситуаций у меня был достаточный, и "на слабо" я не поддавался. Тимур (облачившийся в адмиральскую форму) встретил меня, как родственника, которого давно не видел, да и молодой талант хрюкнул нечто приветственное, хотя мне сразу пришла в голову мысль, что улыбаться при таких тугих щеках, видимо, неудобно, а может быть, даже больно.