К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена (СИ)

Шустрая помощница выкладывала увесистые пироги на застекленный прилавок. Позади нее молодой мужчина живописно ругался с огромным кофейным аппаратом, с кучей хромированных трубок и вентилей. Тот издавал в ответ какое-то жалобное дребезжание. И надо было ему сломаться именно в этот день?

Парень помоложе выдал женщине пакет чего-то до безумия ароматного. Настала моя очередь. На золотистой табличке, небрежно прицепленной к карману голубой рубашки с коротким рукавом, значилось «Хосе». Не Мигель.

– Ола, ми амор! Таким красавицам в этот час еще положено спать, – лучисто и белозубо улыбнулся парень, в отличие от меня, бодрый до неприличия.

Я горестно вздохнула. Конкретно этим красавицам (что тоже весьма спорно после пяти часов демонического бреда), «положенным» на адский коврик, видимо… не положено.

– Чего сеньорита желает?

– Ей двойной эспрессо, компанеро. Черный, как у черта в… преисподней, – хохотнул тот второй, который, видимо, и был Мигелем, и азартно мне подмигнул. – Термос знакомый, чика – нет… Как звать, ми вида?

– Олеся, – ответила на выдохе, понимая, что познакомиться не помешает.

С моими кофеварительными талантами видеться нам придется часто. И, предположительно, именно в эти часы.

Хосе направился к кофейному аппарату попроще, пылившемуся в запасе, и мое сердце обеспокоенно тренькнуло. Что, если черта не устроит приготовленный в нем напиток? Но выбора не было все равно. Где я в такой час еще раздобуду кофе?

– Химена еще яичный пирог брала. Положить? – бросил Мигель через плечо, продолжая возиться с заглючившим аппаратом. Поймав его взгляд, я кивнула. От дразнящих запахов сводило внутренности. – Хосе, организуй. Дос?

– Три, – поправила я, вспомнив про не спавшего всю ночь Витторио.

Я, может, и пленница в каком-то смысле, но это не мешает мне проявлять дружелюбие. Тем более, что денег, выданных чертом «на расходы», хватило бы, чтобы скупить весь прилавок.

– Аста луэго, линда! – растекся в улыбке Хосе, выдавая мне термос и бумажный пакет. – Хорошего дня!

____________________

«Ола!» /Hola/ – Привет!

«Ми амор» /Mi amor/ – Моя любовь! (распространенное обращение к девушкам на Кубе)

«Компанеро» /Companero/ – Приятель

«Чика» /Chika/ – Девочка

«Ми вида» /Mi vida/ – Моя жизнь (тоже распространенное обращение к девушкам на Кубе)

«Дос» /Dos/ – Два

«Аста луэго!» /Hasta luego/ – До скорого!

«Линда» /Linda/ – Красавица (оно самое, распространенное обращение к девушкам на Кубе)

_____________________

***

В том, что день будет хорошим, я сильно сомневалась. Небо, казалось, стало темнее, а не светлее,  когда я вышла из кофейни. Золотые купола едва мерцали под насупившимися облаками, и в рассвет верилось все меньше.

Я встала и засмотрелась на хмурые, ленивые отблески. А что, если именно сегодня солнце не взойдет? То-то черт рассердится.

Красный луч ковырнул церковную маковку, и, как в пинболе, мигом отразился от нескольких других, набрав наивысший балл. Рассвет все-таки решил случиться.

Черт!

Я покосилась на часы, и меня накрыло паникой. И сколько я тут стою, как идиотка, пялясь на россыпь охристо-рыжих бликов?

Черт, черт, черт!

В смысле – мой черт. Он ждет меня почти час!

Гололед сильно меня замедлил, и этот храм, так призывно сверкающий в зачинающемся утре… Боже, боже, это считается неисполненным приказом? Два месяца этого Ада я не выдержу!

Я стала торопливо перебирать ногами. Как он там сказал? «Да драный же ты нефилим»? Надо запомнить. Одними чертыханиями я точно не передам все ужасы своего положения.

Каблуки впивались в обледенелый тротуар, раздражая полупустую улицу звонким стуком. В какой-то момент к нему примешался неприятный продолжительный скрип – нога поехала…

В следующую секунду раздалось приличное такое «Бах!» – это термос треснулся о заиндевелую лужу и отскочил в сугроб. Следом за термосом треснулась я. Пожалуй, этот звук походил на приглушенный шмяк, сопровождавшийся жалобным «Ууууу».

Да драный же ты нефилим…

Боги, как же больно! Я заскулила, жалея себя сразу за все. Ну почему, почему все время колени? Будто жизнь нарочно ставит меня в рабскую позу!

Термос нагло выглядывал из сугроба – хорошо, хоть не раскололся. Рядом валялся чуть помятый пакет с выпечкой. Засранец получит свой кофе, настоянный на моих слезах и крови. Разве не это по вкусу мужчинам из пекла?

***

– Это варил не Мигель, – поморщился Дрейк, отпив из чашки, куда я перелила кофе, едва влетела в квартиру. Практически с порога.

Боги, он правда различает?!

Я почти успела. Как добралась до чертовой новостройки – даже не помню. Как сунула растерянному Витторио яичный пирог – тоже. Похоже, мое перекошенное от ужаса и боли лицо его скорее напугало, чем воодушевило. Так себе гостинцы получились.

Рассвет медленно, но верно вступал в свои права. Дрейк жадно впитывал взглядом пестреющую картину за окном. Он даже не обернулся на меня: просто взял чашку и поднес к губам. А потом поморщился, да. Черт!