К черту мамонтов! (СИ)

— Да, знаю я, что это версалий, — перебила Наташа уже приготовившуюся объяснять Лилю. — У меня комбинезон такой, ты же мне его месяца три назад в подарок прислала. Выбираешь программу и получаешь любой фасончик.

— Конечно, помню! Не до фасончиков сейчас, смотри и не отвлекайся.

На экране началось движение. В комнату с элестами вошел Сергей. Он управлял роботизированной инвалидной коляской, которая катилась рядом. Все элесты спокойно смотрели на Сергея, изредка синхронно моргая.

— Одного из десяти элестов удалят на критическое для стилла расстояние. Стилл распадется. Кстати, узнаем с высокой точностью, какое это расстояние. По предварительным расчетам должно быть четырнадцать метров, — пояснила Лиля.

Сергей подошел к Глебу, быстро и деловито ухватил за талию и усадил в коляску. Застегнул ремешки на запястьях и щиколотках. Защелкнул мощный карабин на поясе.

Лиля напряглась, глаза горели, онапродолжила комментировать:

— Сергей выбрал Глеба. Надеется, что у парня воспоминания остались активными. Он не должен сильно сопротивляться. Чаще всего разум побеждает рефлексы. Но Сергей на всякий случай его пристегнул. Это требование протокола безопасности.

Наташа поёжилась, представив Лилю в подобном положении.

— Для элестов первый разрыв очень болезненный. Стилл ощущает угрозу жизни и сопротивляется. На заре становления стиллообразования кураторы буквально рисковали жизнью. Стилл может в страхе ударить куратора. К счастью, до летальных исходов не доходило, хотя были сломанные руки, ноги, а носы никто и не считал. Четыре года назад стилла выдерживали двое-трое суток. До фазы девять. В фазе девять стилл сам пробует расстилливаться и застилливаться. В старой программе часто бывали сбои. Сейчас первое расстилливание проводят под контролем. Побочных эффектов минимум.

Наташе стало интересно:

— А какие побочные эффекты могут быть?

Лиля кивнула стоявшему за ее спиной охраннику, и он отчеканил:

— При неверной процедуре первого расстилливания стилл может больше не собраться. Это большая трагедия для его элементов.

Лиля продолжила:

— Любая ошибка куратора и НС на первых порах приводит к неприятностям. Это называется неконтролируемым расстилливанием. Вы бы видели элеста, пережившего слияние и лишенного этого!

Наташа решила блеснуть своими познаниями:

— Так они же могут застиллиться в другом составе.

— Застилливаются обычно не все бывшие элементы — пэсты. Часть годами пытается. Это для них горе. И не только для пэстов. Представляешь, что чувствует куратор, если по его вине распался стилл?

Наташа увидела, что лица у всехстали суровыми и напряженными. В них читались и решимость, и надежда, и страх.

Наступила тяжелая тишина.

— А что чувствуют сотрудники, участвовавшие в этом? Я даже не представляю! — воскликнула девушка у пульта. Она задрожала, но быстро успокоилась.

Пока Лиля объясняла последствия неконтролируемого расстилливания, Сергей вывез Глеба в соседний зал, длинный, как вагон. Из пола поднялась, покачиваясь волнами прозрачная стена, закрывая широкий и высокий проход. Она достигла потолка и застыла, делаясь абсолютно ровной.

— Смотрите! Сейчас начнется.

Сергей шел за самоходной коляской и поглаживал Глеба по плечу. Они быстро удалялись от комнаты с элестами. Те забеспокоились, встали с диванов один за другим, и сначала быстро пошли, а через мгновенье побежали за Сергеем и Глебом. Наткнувшись на прозрачную стену, они застучали в нее кулаками, разбежались вдоль, ощупывая стену, пытаясь найти проход. Потом самая маленькая и худощавая женщина забралась по спинам мужчин на их плечи и стала ощупывать стену вверху, наверное, и там искала лазейку.

Соседняя камера транслировала, как Глеб дергался в кресле, как ремни впивались в его тело. Лицо юноши перекосила гримаса ужаса и страха.

Рот искривился, и он крикнул страшным искаженным болью голосом:

— Не надо! Отпусти!

Сергей сбился с ритмичного шага, остановился, но потом догнал удаляющуюся коляску и продолжил идти за ней.

Неожиданно элесты у стены обмякли и попадали. Через минуту они встали на ноги и обнялись. Они молча смотрели на удаляющуюся коляску, припав бесформенной кучей к прозрачной стене.

Коляска остановилась, и Сергей расстегнул ремешки, удерживавшие Глеба.

Он встал, растирая запястья, и сказал охрипшим голосом:

— Мать моя, женщина! Это было великолепно!

Он порывисто обнял с высоты своего двухметрового роста невысокого Сергея и поцеловал в макушку.

— Спасибо! Знал, что будет круто! Но это… Словами не передать!

— Знаю. Знаю, — Сергей неуклюже смахнул с лица слезу.

Глеб помахал элестам за стеной, и те, увидев, перестали обниматься, запрыгали, замахали в ответ.

В командном пункте наступила тишина. Стал слышен еле заметный гул далекой силовой установки, скрип кресел, учащенное дыхание присутствующих.

Наташа видела, как все напряглись. Оторвавшись от своих планшетов, они пристально вглядывались в происходящее на большом экране, хотя там и не происходило ничего плохого, и со страхом на лице ждали, что будет дальше. Наташа почувствовала их напряжение, как свое. Она тоже напряглась, ей тоже стало страшно.