К Хэллоуину. Лифт: кошелёк или смерть

Внутри её лифта стояла такая же кромешная тьма, как и в том, который я недавно покинул. Она не отвечала, и я испугался, что с ней что-то случилось. Но что-то внутри меня кричало остановиться и не идти дальше. Я сделал неуверенный шаг вперёд, но только лишь, чтобы затем сразу отойти назад. Тьма из пассажирского лифта тонкой струйкой полилась на лестничную площадку. Мгновение — и единственный выход был поглощён, а я остался наедине со своим страхом посреди новой ловушки, готовой в любой момент схлопнуться.

Из темноты кабины лифта показалась рука. Рука молодой женщины. Она тянулась ко мне, а я, не обдумав как следует свои действия, ответил ей тем же. Длилось это недолго. Я услышал истошный вопль, пробирающий до глубины души. Едва коснувшись её пальцев, я тут же опустил руку. В меня как будто вкачали чужую боль, каждая частичка моего тела и каждая частичка моей души разрывались на части.

«Боже, что с тобой сделали, Офелия?» — пронеслось у меня в голове. «Как больно! Я задыхаюсь! Как ты терпела это, как?!»

Тьма, обнаружив чужое присутствие, устремилась вслед за моими мыслями. Она, как сладкая вата, прилипала к моим рукам, шее, щекам… Я пытался отбиться, но разве может обычный парень выступить на равных с самой Смертью?

Одна мысль заставила меня ухватиться за неё, чтобы попытаться выбраться из этого сумасшедшего дома! Я понял, пришло время геройствовать. Я должен собраться и сделать последний возможный шаг, если, конечно, хочу выжить. Тьма — это конец. Я исчезну, превращусь в пыль, память обо мне угаснет, и не останется ничего.

Я побежал к кабине лифта. Двери были закрыты, я жал кнопку снова и снова, но они всё никак не раскрывались! Тьма коснулась меня, и мурашки пробежали по позвоночнику. Тогда я, не соображая, что делаю, со всей дури ударил по железным дверям лифта. Тьма проникала в меня, боль хлестала огненным кнутом, времени на размышления не было. В тот момент рассудок покинул меня. Я принялся вырывать пальцами путь к свободе. Наконец, двери раскрылись, я вбежал внутрь и как можно быстрее нажал кнопку.

Они закрывались слишком медленно. Секунды показались мне вечностью. Я вспомнил всё, что когда-либо происходило со мной: хорошее и плохое. Столько всего можно было изменить! Столько всего я ещё не успел сделать! И меня ждала Сона…

Мог ли я подумать, что с облегчением вздохну, попав обратно в свою ловушку? Что буду улыбаться и благодарить всех богов, которых знаю, за то, что снова оказался заперт в кабине лифта?

— Эй! Придурок! — услышал я знакомый голос. — Ты что, плачешь?

— Да, — смеялся я сквозь слёзы. — Да, Офелия, я плачу! Плачу!

— И угораздило же меня поехать сегодня в этот дурдом! — буркнула Офелия.

— Точно. Как и меня.

— Ты так и не представился.

— Нет.

— Знаешь, я ужасно проголодалась, — пожаловалась Офелия. — Знала бы, что застряну, прихватила бы с собой что-нибудь.

В углу валялся мой рюкзак, а рядом — буханка заплесневевшего хлеба. В животе, как по команде, заурчало.

— Не думаю, что нам бы удалось это сделать.

— Что ты сказал? Не расслышала.

— Неважно. — Я снова сполз вниз, прислушиваясь к голосу Офелии и рассматривая свои пальцы, которые оказались стёрты в кровь. Странно, но никаких неприятных ощущений не было. — Всё это уже неважно.

— Ты в курсе, что звучишь пессимистично? Разве ты не должен подбадривать меня? Сказать, что нас вытащат, что мы скоро будем сидеть… ну, кто-то дома, например, и жевать бутерброд с мёдом.

Я вскинул голову, обдумывая её слова.

— Ты замужем, Офелия?

Женщина ответила не сразу.

— Да. Откуда ты знаешь?

— Почувствовал.

— Так ты ещё и экстрасенс? Я прям везучая сегодня!

Офелия говорила беззаботно, и я решил подыграть ей.

— Ещё бы! А я вот не женат.

— Не нашлась достойная? — поинтересовалась моя собеседница.

— Нашлась. Просто я довольно нерешительный человек. — Подумав, я решил добавить: — Такой нерешительный, что сижу вот, делюсь деталями личной жизни с незнакомкой.

— Не такая уж я теперь и незнакомка!

— Наверное, ты права.

Офелия снова замолчала, и я занервничал. Когда она говорила, Тьма вокруг меня будто бы расступалась. Я хотел слышать её голос, чтобы удержать сознание от настоящего безумия.

— Офелия? Ты ещё здесь?

— Странно. Когда это мы успели перейти на «ты»? — спросила она несколько отчуждённо.

— Разве это важно?

— Послушать тебя — так вообще ничего не имеет значения.

— Тут ты ошибаешься, Офелия.

— Ладно. Ты начинаешь меня пугать.