К критике Гегелевской философии права

Первой неразрешённой коллизией была коллизия между государственным строем в целом и законодательной властью. Второй же является коллизия между законодательной и правительственной властью, между законом и исполнением.

Второе определение, данное в этом параграфе, состоит в том, что единственной услугой, которую государство требует от индивида, являются деньги.

Основания, которые Гегель приводит в пользу этого, таковы:

1) деньги — существующая всеобщая стоимость вещей и услуг;

2) то, что подлежит исполнению, может быть справедливым образом определено только путём перевода этого на деньги;

3) только благодаря этому выполняемая деятельность может быть определена таким образом, чтобы особые работы и услуги, которые индивид должен выполнять, опосредствовались его собственной волей.

Гегель говорит в примечании:

К пункту 1. «На первый взгляд может показаться странным в государстве то, что от многочисленных умений, владений, деятельностей, талантов и заключающихся в них бесконечно многообразных живыхдостояний, одновременно связанных и с умонастроением, государство не требует непосредственных повинностей, а изъявляет притязание лишь на то единственное достояние, которое проявляется в видеденег. — Повинности, которые относятся к защите государства от врагов, входят в круг тех обязанностей, которые будут рассмотрены лишь в следующем отделе» (не потому, что это будет рассматриваться в следующем отделе, а по другим основаниям мы только впоследствии подойдём к рассмотрению личной обязанности несения военной службы).

«На самом деле, однако, деньги не составляют особого достояния наряду с другими достояниями, а представляют собой всеобщее всех этих достояний, поскольку эти последние достигают внешнего существования, в котором они могут рассматриваться как вещь». «У нас», — говорит Гегель далее в добавлении, — «государство покупает то, что ему нужно».

К пункту 2. «Лишь на этой самой крайней внешней ступени» (т. е. там, где достояния достигают внешнего существования, в котором они могут рассматриваться как вещь) «возможна количественнаяопределённость и, следовательно, справедливость и равенство повинностей». В добавлении говорится: «Посредством денег, однако, может быть гораздо лучше осуществлена справедливость равенства». «С талантливого взималась бы более высокая подать, нем с лишённого талантов, если бы всё зависело от конкретной способности».

К пункту 3. «У Платона, в его государстве, лица, стоящие во главе, распределяют индивидов по сословиям и возлагают на них особые обязанности; в феодальной монархии вассалы должны были оказывать как неопределённые услуги, так и услуги, определённые в своей особенности, например, отправлять правосудие и т. д.; повинности, выполнявшиеся на Востоке, в Египте, для возведения гигантских построек и т. д., обладали также особым качеством и т. д. При всех этих условиях отсутствует принцип субъективной свободы, требующий, чтобы субстанциальная деятельность индивида, которая в этих услугах и сама по себе есть нечто особое по своему содержанию, была опосредствована особой волей индивида; это — такое право, которое может быть осуществлено лишь посредством требования выполнять повинности в форме всеобщей стоимости, что и явилось основанием, вызвавшим это превращение». В добавлении говорится: «У нас государство покупает то, что ему нужно, и это может на первый взгляд представиться абстрактным, мертвенным и бездушным, и может также показаться, будто государство низко пало из-за того, что оно удовлетворяется абстрактными услугами. Но в принципе современного государства заключается то, чтобы всё, что индивид делает, опосредствовалось его волей». «...Но в том-то и выражается уважение к субъективной свободе, что к каждому подходят лишь с той стороны, с которой можно к нему подойти».

Поступайте как хотите — только денежки платите! Начало добавления гласит:

«Обе стороны государственного строя относятся к правам и повинностям индивидов. Что же касается повинностей, то теперь они почти все переведены на деньги. Воинская повинность есть теперь почти единствен­ная личная повинность».

§300. «В законодательной власти, как целостности, деятельны прежде всего два других момента: монархический, как момент, которому принадлежит высочайшее решение; в качестве совещательного момента — правительственная власть, которая конкретно знает и обозревает целое в его многообразных сторонах и выкристаллизовавшихся в нём действительных основоположениях и, в особенности, обладает знанием потребностей государственной власти; и, наконец, сословный элемент».