К нам едет инквизитор

Впечатления от услышанного она загнала поглубже в подсознание. Слишком много информации свалилось одновременно. Все эти подробности о Лещинском, его «роковой любви» и ее побеге нужно было еще переварить. Зря она спросила. Рано или поздно он рассказал бы сам. А теперь, как подозревала Кристина, ей даже в глаза ему будет стыдно смотреть. Хотя Дина нимало не стеснялась…

— Может, зайдем пирожных поедим? — спросила та. — И я расскажу про тюрьму.

Она кивнула на вывеску кондитерской. Кристина вздрогнула: с огромного плаката скалилась фея, та самая, которая чуть не утопила в креме центр Города.

— Здесь пирожные дрянь! — поспешно воскликнула Кристина. — И вообще-то нам надо поторопиться, мы не просто гуляем, мы идем допрашивать директора музея! Которая может оказаться какой угодно тварью. Дина, не расслабляйся, это магическое место!

— Ну ладно, — протянула та и ускорила шаг. — На самом деле нечего тут рассказывать. Инквизиторская клетка изнутри для заключенного выглядит как обычная камера в тюряге. В нее сажают на время расследования. А снаружи она уменьшается до небольшого кубика. Кубик стоит на столе у следователя, у него их обычно десятки. Иногда он сбрасывает их в шкаф, хотя вообще-то это запрещают права заключенных… Ну а когда вина доказана, преступника переводят в тюрьму. Если приговора еще не было, но с виной уже все ясно, кубики с клетками тоже отправляют на хранение в тюрьму. Это трамвай.

— Что? — Кристина вздрогнула и отвлеклась от трамвая, который стоял на рельсах, печально опустив рога. Она как раз накладывала на него целительские чары. — Ну да, трамвай. Заглох еще вчера, до сих пор не завели.

— А, этот. Да заведут. Тюрьма — трамвай.

— Как трамвай?

Кристина вернулась к настоящему трамваю, застрявшему на рельсах. У нее не сразу получилось сплести узор.

— Очень просто. По столице ездит обыкновенный трамвай. «Татра», кажется. Два вагона. И все заключенные годами едут в нем и едут. Стоя, сидячих мест нет. Грохот, тряска, летом жара, зимой холод. Нельзя отдохнуть, невозможно спать, со всех сторон толкают. Ругаются… те, у кого остались силы. Если кто-то падает, его приводят в чувство магией, и он снова должен стоять. Трамвай никогда не останавливается, не считая случаев, когда в него загоняют нового заключенного или освобождают кого-то, кто отбыл свой срок.

Дина рассказывала об этом спокойно и даже весело. Кристине же показалось, что волосы на затылке слегка шевелятся. У простых людей инквизиторские пытки стали притчей во языцех. Конечно, у простых людей была своя инквизиция, невежественные простецы, готовые уничтожать все, что казалось им подозрительным. Но, может, у них и была какая-то связь с инквизицией магической…

— Но вообще-то за серьезные преступления мы казним, — небрежно сказала Дина. — Горбатого, знаешь ли, могила исправит… Точно не хочешь пирожных?

И она в очередной раз отхлебнула из бокала.

Да уж. День становился все более зловещим. После всего услышанного о Лещинском и о Марианне и после добавки в виде страшилки о трамвае самое время есть пирожные.

Когда впереди показалось здание музея, Кристину охватило странное предчувствие. Она даже остановилась и прикрыла глаза, пытаясь то ли справиться с собой, то ли разобраться, о чем предупреждает интуиция…

Но стоило закрыть глаза, как предчувствие мгновенно выключилось, застигнутое с поличным.

— Ну ты там идешь? — поторопила ее Дина. — Сама говорила, что надо спешить!

— Да, — Кристина распахнула глаза. — Посмотри на меня.

Инквизиторша уставилась на нее.

— Еще раз: мы идем в зачарованное магическое место. Там может быть абсолютно любая магия. Оно может оказаться чем угодно. Внутри может скрываться кто угодно. Когда я накладываю на него проверочные чары, оно светится. Когда Лещинский проверял тамошних сотрудников, магия их не выявила, а показала вместо них пустое место. Все, что ты увидишь, может оказаться иллюзией…

— Да знаю я, знаю, слышала уже, — Дина отвернулась. — Нет, странный городок у тебя, конечно. Людей-пустых мест я еще не встречала. Может, Стефан колдовать разучился?

— Зайдем — проверишь их еще раз. Каждую смотрительницу, — ответила Кристина. — Все, хватит стоять.

И она первой поднялась на крыльцо и дернула дверь. Когда нога коснулась порога, Кристине показалось, что она сама идет в пасть зубастой пушки. Бросается в пропасть, на дне которой скалятся пушки, совсем как те, что почудились ей вчера ночью…Только сегодня некому было спасти ее от кошмаров.

Все летело в пропасть…

…Холл музея заливал безмятежный свет осеннего солнца. В здании царила тишина, нарушаемая далекими голосами где-то в залах с экспонатами. Мирная картина так контрастировала с кошмарами Кристины, что та не сразу сориентировалась.

— Вам помочь? — окликнула ее билетер. — О, да я же вас помню, наш постоянный клиент!

Женщина лет шестидесяти добродушно улыбалась из окошка кассы. Кристина принужденно улыбнулась в ответ.

— Да, я… Мы пришли к Ольге Ивановне.