К нам осень не придёт (СИ)

Весна, солнце, цветущие луга, сочно-зелёная трава, венки из сияющих одуванчиков. Несколько парней и девушек идут вместе и поют, они молоды и счастливы… Или нет? Вот одна из девушек с огненно-рыжей косой, высокая, красивая — вернее, была бы красивой, если бы её лицо не искажали ревность и злость — сверлит взглядом идущую впереди парочку. Там светловолосый, сероглазый паренёк в опрятной рубахе протягивает букетик полевых цветов своей спутнице, да так, будто дарит ей собственное сердце… Та же застенчиво поглядывает на юношу; у неё пышные густые чёрные волосы, но Анна не видит её лица и не знает, каким оно может быть. Вероятно, она красавица — иначе паренёк не смотрел бы так восхищённо, а подруга — столь завистливо…

Дверь за спиной отворилась; Анна едва не вскрикнула от неожиданности.

— Ну, что тебе? — бросила она Любе. — Я же сказала, чтобы никого, кроме доктора Рихтера…

— Да то-то и оно, барышня, что как раз доктор и изволили пожаловать. А с ним ещё какой-то господин — очень о вашем здоровье беспокоился да сказал, мол, вещицу какую-то на балу позабыли. Изволите принять?

— Какой господин? — удивилась Анна, не отрываясь от картины.

— Важный господин, доктор его князем называл, а имя, барышня, хоть убей, не припомню — длинное, сложное.

Ноги у Анны едва не подкосились.

— Проводи их в гостиную, скажи Марфе подать кофею — а сама поскорее возвращайся и помоги мне одеться.

* * *

Облачившись с помощью Любы в скромное домашнее платье и аккуратно заколов косы на затылке, Анна уже направилась было к лестнице, но тут же остановилась. Ведь этот визит — хороший способ убедить князя Полоцкого, что её вчерашние странные слова про детей — всего лишь следствие болезни. Надо дать ему своими глазами увидеть её в роли нормальной, заботливой матери и хозяйки.

Анна зашла в детскую — там находилась близнецы вместе со своей иностранной няней Эрной. Хорошо, что им пока не пора было укладываться на дневной сон. Анна взяла на руки крошечную племянницу Лилечку — с девочкой у неё как-то сразу установились близкие и доверительные отношения, та весьма охотно общалась с ней. А вот второй малыш, Александр, Анну отчего-то не жаловал; впрочем, Елена обожала мальчика и почти всегда занималась им сама.

Анна объявила Эрне, что, так как дождь не позволит сегодня вынести детей в палисадник или пойти гулять на улицу, то можно поиграть с ними в гостиной. Она велела няне взять маленького Александра и следовать за ней; полнотелая, добродушная немка если и удивилась, то виду не подала — мало ли какие у этих русских причуды!

* * *

Доктор Рихтер вскочил навстречу Анне с детьми, следом за ним встал и князь Полоцкий. Сейчас, при дневном свете, хотя и не особенно ярком, лицо Вацлава Брониславовича показалось ей ещё более бледным и худым, с угольно-чёрными, точно прочерченными тушью, полосками бровей и странно светлыми глазами. «А что, если его нарисовать? — отстранённо подумала Анна. — Такой живописный облик! Тёмные кудри до плеч, тонкий нос с горбинкой, а ярко-голубые глаза можно сделать светящимися, как тогда ночью…»

Она спохватилась, когда поняла, что доктор что-то спрашивал— в то время, как она стояла, точно монумент, и мечтала, как нарисует князя Полоцкого.

— Простите, Густав Иоганович?

— Я сказал, вы выглядите сегодня гораздо лучше, Аннушка, дорогая моя, — пробасил доктор. — Рад видеть, что вы уже на ногах. Лихорадки с утра не было?

— Кажется, нет… То есть, я уверена, уже нет, — с запинкой ответила Анна. — Благодарю, что навестили…

— Анет, а где же дети?.. — в гостиную влетела Елена, за появилась ней Катерина Фёдоровна. — О, прошу прощения, не знала, что у тебя гости. Рада вас видеть, доктор!

— Как поживаете, Еленушка, милая? — проговорил доктор Рихтер, попутно улыбаясь Катерине Фёдоровне, однако обе дамы с куда большим вниманием разглядывали князя Полоцкого, который при их появлении встал и изящно поклонился.

— Позвольте представить вам князя Полоцкого, — произнесла Анна, переводя взгляд с мачехи и Элен на князя. — Вы были так добры, Вацлав Брониславович, что решились нас проведать! Наша маменька Катерина Фёдоровна и моя сестрица Елена Алексеевна…

Князь вновь поклонился.

— Я ещё должен извиниться за мою дерзость, я ведь прибыл без приглашения: встретив доктора у друзей, упросил его взять меня к вам. Было бы слишком неловко являться в одиночку, — спокойно заговорил он. — Дело в том, Анна Алексеевна, что вчера, когда вам на балу сделалось нехорошо, вы обронили вот это, — он держал в руках тёмно-синий веер, разрисованный прихотливыми узорами. — Я решил, что вам жаль было бы его потерять.

— Аннушка прекрасная художница, она сама украшает многие свои вещи, — пояснил доктор. — Верно, это ваша собственная работа?

— Да, — это всё, что она смогла из себя выдавить.

Не очень-то любезный ответ для хозяйки, чей долг занимать гостей интересной беседой! Однако присутствие князя Полоцкого в скучной, постылой обстановке их дома делало всё происходящее каким-то нереальным. Анна смотрела на него почти не отрываясь, и никак не могла сосредоточиться.