К новой свободе: Либертарианский манифест

Более того, если телеканалы станут свободными, частными и независимыми, большие вещательные корпорации лишатся возможности давить на Федеральную комиссию по связи с требованием избавить их от действенной конкуренции платного, т.е. кабельного телевидения. Только потому, что ФКС поставила платное телевидение вне закона, последнее не сумело встать на ноги. «Бесплатное телевидение» на самом деле, конечно, совсем не бесплатно – за программы платят рекламодатели и потребители, покрывающие расходы на рекламу, заложенные в цену вещей, которые они покупают. Возможен вопрос, а какое дело зрителю – платит он косвенно (через цену покупаемых товаров) или напрямую за каждую программу? Разница в том, что это будут другие зрители и другие телевизионные программы. Рекламодатель, например, всегда заинтересован: а) в максимально широкой аудитории и б) в такой аудитории, которая с наибольшей готовностью воспримет его рекламу. Поэтому программы всегда равняются на наименьший общий знаменатель, а именно: на наиболее отзывчивых зрителей, т.е. тех, которые не читают газет и журналов, так что всё их знакомство с рекламой ограничивается телевидением. В результате бесплатные телепрограммы чаще всего поверхностны, слащавы и однообразны. Платное телевидение означало бы, что каждый телеканал должен будет искать собственный рынок, так что возникнет множество специализированных рынков для специализированных аудиторий – подобно тому, как высокодоходные рынки рекламы возникли вокруг издания журналов и книг. Качество программ повысится, а предложение станет более разнообразным. По сути дела, угроза конкуренции со стороны платного телевидения должна быть очень велика, раз телевизионные сети ведут такую борьбу за недопущение его на рынок. Но, разумеется, на действительно свободном рынке оказались бы реализованными обе формы телевидения, а также кабельное и те его виды, которые мы пока ещё не в силах и вообразить.

Против частной собственности на телеканалы обычно выдвигают тот аргумент, что диапазон вещания ограничен, а потому владеть им и распределять частоты должно государство. Для экономиста этот аргумент нелеп, потому что все ресурсы ограничены, и если на рынке товар чего-то стоит, то именно потому, что он редок. Мы должны платить за хлеб, за обувь, за одежду, потому что все они редки. Если бы они были так же изобильны, как воздух, то стали бы бесплатны, и никому не пришлось бы заботиться об их производстве и сбыте. Если взять прессу, то газетная бумага – это редкость, типографские мощности, грузовики и другие ресурсы также ограничены. Чем более редок ресурс, тем выше его цена, и наоборот. Более того, телевизионных частот намного больше, чем используется сегодня. Решение ФКС перевести станции с диапазона UHF (ультравысокие частоты) на диапазон VHF (очень высокие частоты) создало куда больше каналов вещания, чем нужно сейчас.

Другое распространённое возражение против частной собственности на частоты вещания заключается в том, что диапазоны частных радио- и телестанций будут наезжать друг на друга, так что слушателям и зрителям придётся довольствоваться кашей вместо чистого звука и чёткой картинки. Это столь же абсурдно, как если бы кто-то сказал, что раз автомобиль может съехать с дороги и двигаться по частной земле, значит нужно национализировать все автомобили или всю землю. В обоих случаях разграничить права собственности таким образом, чтобы любое вторжение на чужую территорию сразу делалось очевидным и могло преследоваться по закону, должен суд. В отношении прав собственности на землю всё очень просто и всё давно работает. Но дело в том, что суды могут использовать аналогичные процедуры размежевания собственности и в других областях, будь это диапазоны вещания, водные или нефтяные ресурсы. В случае теле- и радиовещания задача заключается в том, чтобы установить местоположение источника вещания, определить дальность вещания и ширину диапазона, обеспечивающую передачу чистого сигнала, и уже тогда наделять правами собственности станцию, расположенную в этом месте. Если, например, радиостанция WXYZ получила право собственности вещать на частоте 140 кГц в радиусе 200 миль от Детройта, то любая другая станция, которая вздумает вещать в районе Детройта на этой частоте, будет подлежать судебному преследованию за нарушение прав собственности. Если суды выполняют свою работу, определяют и защищают права собственности, то нет оснований предполагать, что здесь нарушений прав собственности будет больше, чем в каком-либо другом виде деятельности.