К новой свободе

приверженность политике обязательного образования совершенно несовместима с усилиями по укреплению прочного мира. Критически важен вопрос о выборе языка преподавания. Тот или иной выбор с годами определит национальность всей территории. Школа может сделать детей чужими национальности, к которой принадлежат их родители, и может быть использована как инструмент подавления национального самосознания. Тот, кто контролирует школы, может причинить ущерб другим национальностям и принести выгоду своей собственной.

Более того, Мизес отмечает, что принуждение, неотделимое от господства одной национальности, закрывает возможность решить проблему предоставлением каждому родителю права отдать своего ребёнка в школу, использующую его родной язык.

Зачастую человек лишён возможности – в силу заботы о средствах к существованию – открыто объявлять свою принадлежность к той или иной национальности. В условиях интервенционизма это может стоить ему потери клиентов, принадлежащих к другой национальности, или работы на предпринимателя другой национальности… Предоставить родителям выбор школы, куда они хотели бы отдать своих детей, значит подвергнуть их всем мыслимым формам политического насилия. Во всех районах со смешанным национальным составом населения школа – это важнейший политический фактор. Её невозможно лишить этого значения, пока она остаётся государственной и обязательной. Фактически существует только одно решение: государство, правительство, законы не должны никоим образом затрагивать школы или образование. Государственные средства не должны расходоваться на эти цели. Воспитание и обучение молодёжи должно быть всецело предоставлены родителям и частным организациям[9].

По сути, один из главных мотивов легиона американских реформаторов середины XIX века, которые создали современную систему государственного образования, заключался как раз в использовании школы для того, чтобы единообразно сформировать культурные и языковые навыки волн иммигрантов и превратить их, как сказал активный деятель в области образования Сэмюэл Льюис, в «единый народ». Главным импульсом реформы образования было желание англосаксонского большинства направить и переделать иммигрантов, а прежде всего разрушить систему католических приходских школ. «Новые левые» критики, которые обвиняют сегодняшние государственные школы в том, что те стремятся сформировать умы детей гетто по единому шаблону, точно подметили современное воплощение давней и излюбленной цели идеологов системы школьного образования, таких как Хорас Манн, Генри Барнард и Калвин Стоу. Именно Манн и Барнард призывали использовать школы для воспитания невосприимчивости к идеям «охлократического» движения сторонников президента Джексона. Именно Стоу, автор восторженного трактата о прусской системе обязательного школьного обучения, основы которой были заложены ещё Мартином Лютером, писал о школах языком, заставляющим вспомнить язык лютеровских посланий и армейских приказов: