К пониманию ислама

Можно задать вопрос: как получилось, что весь его народ стал заклятым врагом Мухаммада (мир ему!)? Были ли там споры из-за золота, серебра или других ценностей? Может все это связано с кровной местью? Просил ли он что-либо? Нет! Вся эта вражда вызвана тем, что он призывал людей поклоняться одному настоящему Господу Богу и жить в справедливости, правде и добре. Он проповедовал отказ от идолопоклонства и поклонения кому-либо другому, кроме Бога, и отвергал их преступный образ жизни. Он рубил на корню козни и интриги духовенства. Он не признавал различий людей по социальному положению и презирал клановые и расовые предрассудки как явное невежество; он стремился изменить всю общественную структуру. В свою очередь, его сограждане говорили ему, что его призывы враждебны традициям их предков, и просили его либо отказаться от них, либо подвергнуться еще худшим лишениям. Во имя же чего он вынес все эти горькие испытания? Его народ готов был даже признать его вождем и отдать все сокровища, если он прекратит проповедовать новую религию и откажется от своей миссии [7] Но он предпочел страдать во имя своей цели, не приняв соблазнительных предложений. Почему? Должен ли был он выиграть, если бы люди стали верующими и праведными? Почему его не интересовали нисколько ни богатство и роскошь, ни власть и слава, ни свобода и достаток? Или он хотел достичь других благ, по сравнению с которыми эти казались бы незначительными? Были ли эти блага настолько притягательными, что он решил пройти через все страдания и муки души и тела в течение многих лет, но не лишить себя возможности достичь таких благ? Нужно глубоко поразмыслить над этим, прежде чем найти ответ. Можно ли себе представить более высокий пример самопожертвования, добропорядочности, великодушия, любви к своим собратьям, чем то, что человек разрушил свое счастье во имя других, в то время как эти самые люди, ради чьего блага он старался изо всех сил, забрасывают его камнями, оскорбляют, изгоняют его, мучают даже на чужбине, а он, несмотря ни на что, не отказывается от борьбы за их благополучие. Может ли неискренний человек пройти через все эти испытания ради ложной цели? Может ли нечестный человек или мечтатель проявить до конца подобную стойкость и настойчивость, придерживаясь своих убеждений до последнего, и оставаться спокойным и невозмутимым перед лицом опасности, когда вся страна поднялась с оружием в руках против него? Эта вера, это упорство, эта решимость, с которой он шел к окончательной победе, являются красноречивым доказательством высочайшей истинности его цели. Если бы в его душе было бы хоть малейшее сомнение или неуверенность, он никогда бы не смог выдержать этот натиск, продолжавшийся во всем его неистовстве 21 год. Это одна сторона переворота в его существе. Другая еще более чудесная и замечательная. Человек преобразился в 40 лет. Почему? До зрелого возраста Мухаммад жил среди арабов, ничем не выделяясь. Его не знали ни как государственного деятеля, ни как священника или оратора. Никто раньше не слышал о его необычайной мудрости и знаниях, как это стало известно позже. Его никогда не видели беседующим с учеными о законах метафизики, юриспруденции, этики, политики, экономики и социологии. О нем не знали как о рядовом солдате, не говоря уж о крупном генерале. Он никогда не распространялся о пророках, об истории народов, о Судном дне, о жизни и смерти, об аде и рае. Несомненно, у него был великолепный характер и вежливые манеры, но в нем не было ничего такого поразительного, что могло бы заставить людей ожидать от него чего-то значительного в будущем. Среди своих знакомых он слыл трезвенником, спокойным, мягким, законопослушным гражданином. Но когда он вышел из пещеры с Посланием, это уже был другой человек. Когда он стал проповедовать Послание, вся Аравия была в благоговейном страхе и удивлении. Люди были поражены его красноречием и ораторским искусством. Его проповедь настолько впечатляла и захватывала, что его злейшие враги испугались, что она может запасть глубоко в их души и заставить откликнуться на его призыв. Послание, принесенное им, оказалось настолько несравненным, что целый легион арабских поэтов, священников и лучших ораторов не могли противопоставить ей ничего достойного по красоте языка и глубине мысли, когда он вызывал своих противников сотворить хотя бы одну строчку, подобную той, что он читал.

Все охватывающее послание