К последнему рубежу

Дневной бой закончился. Ведя артиллерийский огонь по правому флангу нашего корпуса, противник в течение дня из района Буды-Гжегожевске предпринял И контратак силой до батальона пехоты, с 15–20 танками каждая. Все они были отражены 1054-м стрелковым полком при поддержке 10-й пушечно-артиллерийской бригады.

Многие солдаты и офицеры нашей дивизии прославили себя в этом бою. Офицеры-политработники немедленно доводили до всего личного состава материалы о каждом подвиге. Листовки-молнии сообщали об этом. Особенно удачно эту работу организовал подполковник И. Я. Гужов, заместитель командира 1052-го полка по политической части, ветеран дивизии, опытнейший пропагандист.

Итак, река Пилица в полосе наступления дивизии была форсирована. Но этого еще мало. Надо во что бы то ни стало выйти на высоты севернее населенных пунктов Леханице, Бискупице-Старе. Поэтому стрелковые полки продолжали и с наступлением темноты продвигаться вперед. Шел ночной бой.

В течение первого дня наступления 5-я ударная армия прорвала главную полосу обороны противника и форсировала Пилицу.

Наш корпус, имея в первом эшелоне 301-ю стрелковую дивизию, в тяжелейших лесных боях разгромил противостоящие части врага, отразил контратаки его пехоты и танков на открытом фланге со стороны Буды-Гжегожевске, форсировал Пилицу, захватил плацдарм с населенными пунктами Леханице, Застуже, Пальчев и две исправные переправы в районе села Леханице. Второй эшелон корпуса — 248-я дивизия — сосредоточился в районе села Бяла-Гура. 26-й гвардейский стрелковый корпус, преодолевая сплошные минные поля, силами 94-й стрелковой дивизии с приданной ей 220-й танковой бригадой форсировал Пилицу, захватил плацдарм с населенным пунктом Михалув-Долны и переправу у Буды-Михайловске. 32-й стрелковый корпус с тяжелыми лесными боями вышел на рубеж Дуцка Воля, Ксаверув-Стар.

Но плацдарм, захваченный на западном берегу Пилицы, был еще мал для ввода 2-й гвардейской танковой армии. Наша дивизия, действуя в первом эшелоне корпуса, продолжала борьбу за расширение плацдарма. Ночью я приказал майору Н. Н. Радаеву срочно вывести свой полк из боя, выйти в район мостовых переправ на Пилице и быть в готовности к развитию наступления в направлении Воля Пальчевска. Свое решение доложил генералу И. П. Рослому. Он согласился со мной и сообщил, что к утру пойдет в бой второй эшелон корпуса.

После того как была взята Бяла-Гура, туда переместился мой передовой командный пункт.

— Товарищ комдив, видите вон тот бугорок? — указал мой адъютант капитан Василий Конозобко. — Я вам кое-что покажу.

Мы с Николаем Федоровичем Казанцевым переглянулись, улыбнулись и пошли за адъютантом по небольшому ходу сообщения к «бугорку», в котором, как выяснилось, была дверь. Василий открыл ее, мы вошли и остолбенели: оказывается, это была подземная четырехкомнатная квартира.

— Вот и командный пункт! — торжественно воскликнул Конозобко.

Мы прошлись по комнатам. Стены, потолок и пол были из теса. Первая комната служила приемной и кабинетом, вторая — столовой, третья — спальней, четвертая — детской, в которой стояла кроватка для ребенка. В столовой висели портреты, на одном из них был изображен генерал. По рассказам пленных, здесь размещался командир 251-й пехотной дивизии.

— Так говоришь, можно здесь размещаться? — спросил я адъютанта.

— Конечно! — опять с восторгом повторил капитан.

Командный пункт все-таки решили временно расположить в траншее с перекрытием, а затем перевести его на плацдарм, в господский дом восточнее Леханице.

Противник продолжал вести сильный артиллерийско-минометный огонь по Пилице. Мы, развернувшись цепью, пошли по льду. Когда уже приближались к противоположному берегу, неподалеку разорвался снаряд. Лед взметнулся, меня большим его осколком ударило в голову. Я потерял сознание и оказался в воде. Холодная купель быстро привела в чувство. Подбежал Конозобко, помог выбраться на лед и дойти до берега. Голова кружилась, ноги не слушались. Я свалился в снег. Адъютант вдвоем с врачом, старшим лейтенантом медицинской службы П. Е. Дубченко, подняли меня и повели к отдельному домику.

Вскоре сюда прибыл М. И. Сафонов с офицерами штаба. Михаил Иванович почти силой уложил меня на походную кровать, а управление дивизией взял на себя.

Лежа в полузабытьи, я слышал гул боя. Вдруг сильные разрывы снарядов сотрясли дом. Звенели разбитые стекла окон. Я вскочил. Было почти светло. Михаил Иванович доложил обстановку и сообщил, что новый НП готов на высоте. Мы с Н. Ф. Казанцевым и группой офицеров отправились туда. Я попросил поочередно вызвать к телефону командиров полков. Подполковник А. И. Пешков доложил, что батальон майора В. А. Емельянова ворвался на высоту 121,4. В стрелковой роте лейтенанта Г. Г. Королева первым прорвалось через опутанные проволокой траншеи противника стрелковое отделение сержанта Виктора Иванова. А воины роты капитана В. А. Тышкевича атаковали соседнюю высоту и овладели ею. Все батальоны 1052-го стрелкового овладели высотами севернее населенного пункта Леханице.