К повороту стоять!

Старший артиллерист прочел Сереже целую лекцию об орудиях «Стрельца». Оказывается, когда в июле 1868-го года встал вопрос об очередном перевооружении, Крупп предложил использовать для этого старые девятидюймовые орудия, которые изначально стояли на мониторах. В 1863-м году, когда они были изготовлены, Крупп не брался отливать стальные пушки такого калибра, а потому на казенные части стальных стволов весом в четыре с половиной сотни пудов набили 330-типудовые чугунные оболочки. Теперь же стальные стволы старых орудий переделали: сделали в канале ствола нарезы, приспособили клиновые цилиндропризматические замки и усилили казенники под более мощные пороховые заряды. Для этого чугунные оболочки с казенных частей снимали, заменяя двумя рядами массивных стальных колец.

К обновленным орудиям полагалось два вида снарядов: чугунные бомбы, с начинкой в четверть пуда черного дымного пороха, и латунная картечь. Имелось и небольшое количество стальных снарядов со свинцовой оболочкой или с тремя медными поясками, но ими разрешено было стрелять лишь в военное время; свинец и медь направляющих поясков быстро забивали нарезы, отчего возникала опасность разрыва ствола.

От недостатка места на «Стрельце» страдали все десять офицеров и сотня унтер-офицеров и нижних чинов, составлявших экипаж монитора. Внутренние помещения были такими низкими, что человеку среднего роста приходилось пригибаться, чтобы не задевать макушкой подволок. Офицерские каюты, кают-компания смотрелись сущими клетушками, на камбузе было бы тесно и кошке.

Но, несмотря на все неудобства, «Стрелец» Сереже понравился. Монитор представлялся юноше воплощением механической и броневой мощи нового флота, не беда, что ему недоставало лихой парусной красоты клиперов и винтовых корветов. Не зря «броненосники» пренебрежительно называли команды этих судов «марсофлотами», полагая свои корабли предвестниками новой эпохи в военном судостроении. Откроем снова «Морской сборник»:

«…намъ пріятно засвидтельствовать, что мониторы наши суть вполн дйствительныя суда, какъ нельзя боле соотвтствующія цли, для которой предназначаются, т. е. прибрежной защит Кронштадта и русскихъ береговъ Балтійскаго моря и Финскаго залива.

Они надежный оплотъ противъ непріятеля и, вооруженныя 9-дюймовыми стальными нарзными орудіями, могутъ смло выжидать въ своихъ водахъ броненосцевъ другихъ націй.»

VI. Нам пишут с войны

В середине июня эскадра броненосных судов вернулась в Кронштадт, и «Стрелец» встал на ремонт. Длительное практическое плавание истощило силы стареньких механизмов, но ремонтные бригады были все наперечет, и командир монитора, капитан второго ранга Повалишин для сбережения времени решил произвести работы своими силами. Так что вместо загула на берегу команду ожидал очередной аврал. Сережу Казанкова, как младшего из офицеров, гоняли пуще других. На его долю, кроме нудных стояночных вахт и наблюдений за текущими судовыми работами, выпало помогать в переборке котлов старшему инженеру-механику Малышеву. «Вас, юноша, в навигации натаскивали, в теории кораблевождения, в морской тактике. Механические премудрости в Морском Корпусе не в почете, а на флоте теперь повсюду паровые машины и прочие механизмы. Приобретете навык, подучитесь, да и службе от этого прямая польза – мало ли как может обернуться, будет, кому заменить выбывшего инженера-механика…»

Сережа до того уставал, что не съезжал по вечерам на берег, ночуя на мониторе, в тесной, узкой как пенал гимназиста, каютке, которую он делил со штурманом, мичманом Прибыловым. Довольно скоро он познакомился с проверенной веками флотской службы истиной: «если хочешь спать в уюте, спи всегда в чужой каюте». К сожалению, на «Стрельце» это золотое правило срабатывало редко; это на клипере или фрегате, вестовому непросто отыскать офицера, решившего добрать свои законные пару часов часа после вахты в каюте приятеля. На мониторе офицерских кают было всего шесть, и располагаются они по соседству. Так что опостылевшее – «вашбродие, хасспадин мичман, сей же час к командиру!» – проникало через тонкие переборки, не разбирая, где чье обиталище.