К предательству таинственная страсть...

Всё беззащитнее душа
В тисках расчётливого мира,
Что сотворил себе кумира
Из тёмной власти барыша.

Всё обнажённей его суть,

Его продажная основа,
Где стоит всё чего-нибудь,
Где ничего не стоит слово.

И всё дороже, всё слышней

В его бездушности преступной
Огромный мир души твоей,
Твой гордый голос неподкупный.

Звучи, божественный глагол,

В своём величье непреложный,
Сквозь океан ревущих волн
Всемирной пошлости безбожной…

Ты светлым гением своим

Возвысил душу человечью,
И мир идёт к тебе навстречу,
Духовной жаждою томим.

“Тёмная власть барыша”, “преступная бездушность”, “всемирная бездушная пошлость” — не в бровь, а в глаз всё это сказано о сегодняшнем мире…

Тема — Иосиф Сталин и русская поэзия ХХ-ХХ1 века — бесконечна. На моих книжных полках лежит неизданный двухтомник поэтической антологии “Иосиф и его музы”, в котором собраны все искренние и талантливые стихи русских поэтов о Сталине. Прославляющие и проклинающие, гневные и мудрые, языческие и христианские. В антологии присутствуют четыре поколения поэтов: поколение свидетелей революции, поколение поэтов, родившихся в 1920-е годы, названное “солдаты и зеки”, поколение “ихних” и “наших” “шестидесятников” и поколение поэтов, родившихся после смерти Сталина. В антологии более пятисот страниц и более двухсот авторов. По этой антологии можно изучать историю нашей страны, при работе над главой “За Родину… За Сталина…” я использовал лишь небольшую часть “просталинского” и “антисталинского” взрывного вещества, в который раз перечитывая, перелистывая толстенный фолиант и бормоча про себя пушкинское, незабываемое, поддерживающее меня всю мою жизнь:

Припомните, о други, с той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,
Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущённые народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то Славы, то Свободы,
То Гордости багрила алтари.

Составляя эту антологию, мы с сыном, можно сказать, чувствовали, как качаются то вниз, то вверх — то во славу Сталина, то в осуждение его — весы истории. Страшно подумать, что может случиться такое, что Россия, чтобы не погибнуть, вызовет к жизни из глубин своей истории инстинкт самосохранения, и он продиктует ей единственный путь к спасению. И тогда в обществе и народе в короткие сроки созреет мысль о диктатуре, новом самодержавии, мобилизационной экономике, самоограничении и неизбежных на этом пути репрессиях. Мы снова сможем ухватиться за спасительную нить, как хватались за неё все великие и жестокие властители русской истории, преодолевавшие смутные времена, — Иван Грозный, Пётр Великий, Иосиф Сталин… Для того чтобы осознать, насколько это возможно, мы и работали многие годы. Не может быть, чтобы столько талантливейших поэтов России тянулись умом и сердцем к явлению Сталина из корысти, по глупости или наивности, либо страха ради иудейска… Нет, на деле всё обстоит гораздо серьёзнее…

А в доказательство того, что в воздухе нынешней России вновь витает идея новой спасительной диктатуры — политической, нравственной, религиозной, — не знаем, какой она будет, — мы завершили поэтический раздел книги стихами поэтов, большинство из которых родились после Великой Отечественной. Они выросли в относительно спокойное и свободное время, но, когда в России началась очередная смута, превосходящая все предыдущие, то даже они, рождённые во второй половине XX века, вдруг вспомнили роковое и мистическое имя “Сталин”.

Лишним подтверждением этой мысли служат строки из письма минского поэта Михаила Шелехова:

“Высылаю стихи о Сталине. Первые я написал ещё в детстве. Всю жизнь у нас дома висели портреты Сталина, отец их не убирал никогда. Поэтому, должно быть, влияло. Потом я писал о Сталине, часто даже не думая, что пишу о нём. Таких стихов у меня множество. Шёл с ним у меня разговор. Позже я стал со Сталиным встречаться во снах. Но это отдельная тема.

Спасибо за предложение — о подборке сталинских стихов. Наконец чьято светлая голова решила делать такую книгу. Давно пора”.

Дальше шла целая книга стихотворений Шелехова, из которых приведу лишь одно, чтобы показать, какими чувствами жил поэт, родившийся после смерти Сталина и возмужавший в эпоху олигархов, ренегатов и партийных расстриг.

ЗАКЛИНАНИЕ