К. Р.

Из бездны Вечности, из глубины Творенья

На жгучие твои запросы и сомненья,

Ты, смертный, требуешь ответа в тот же миг,

И плачешь, и клянешь ты Небо в озлобленье,

Что не ответствует на твой душевный крик, —

А небо на тебя с улыбкою взирает,

Как на капризного ребенка смотрит мать, —

С улыбкой – потому что все, все тайны знает,

И знает, что тебе еще их рано знать…

Как верно. И что за верный ответ неверующим, самонадеянным умам!»

* * *

А вечером того же дня был бал в Аничковом дворце. Константин приехал в Аничков уже осведомленный о том, что его старинный друг и кузен Великий князь Сергей Александрович получил высокий пост. В «Правительственном вестнике» был помещен высочайший указ Сенату о назначении его московским генерал-губернатором.

Сергея поздравляли все. Можно было подумать, что бал устроили только для этого. Константин видел, что поздравления были вполне искренними, хотя этого гиганта с высокомерным взглядом, подчеркнутой отчужденностью и дурными наклонностями мало кто любил.

Сергей отозвал Константина в сторону:

– Ты думаешь, я счастлив?

– Но ты же мечтал об этом месте, как о чем-то несбыточном!

– Да, а сейчас радоваться не могу. Как с преображенцами расстаться? Это же полк особый, единственный. Как корона царская…

– Но все говорят, что ты продолжишь командовать Преображенским полком.

– Пока достойную замену не найдут! Слышал, называют графа Шувалова, Гессе. Я ревную ко всем. Не поверишь, не могу даже радости по поводу нового назначения отдаться. Костя, – он обнял друга, – умоляю… Вдруг тебе предложат полк – не отказывайся!

– Да ты что? Быть такого не может. Я ротный командир, батальоном даже не командовал.

– А вдруг? Тебя ведь считают лучшим человеком России…

– Меня считают странным и несуразным. И я бы хотел быть командиром Измайловского полка. Но и этого, наверное, скоро не будет.

Он ничего не угадал. В конце недели, 8 марта 1891 года, всё и решилось, о чем он записал в дневнике:

...