К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР

Где-то в 2008–2009 годах родители одной моей знакомой беженки, которая тогда училась в южнокорейском университете, были немало обеспокоены, когда из разговора с ней (по китайскому сотовому телефону – обычному способу неофициальных контактов между северянами и южанами в последние 15 лет) они узнали, что у их дочери в Сеуле есть дома настоящий холодильник. Они сначала не поверили дочери, решив, что она просто хвастается, а потом, осознав, что холодильник у нее действительно есть, заподозрили, что это означает что-то дурное, ибо честному человеку, считали они, обзавестись холодильником невозможно. Они испугались, что их дочь, возможно, завербована южнокорейской разведкой и проходит подготовку для спецопераций в Северной Корее или вообще занимается иной опасной и этически сомнительной деятельностью.

Вспоминается еще один забавный случай, относящийся к тому же времени и тоже связанный с особой ролью холодильника в северокорейском быту в начале XXI века. Мой знакомый северокорейский бизнесмен, впоследствии перебравшийся на Юг, рассказывал о том, что в начале нулевых в его доме было «всё», в том числе и холодильник. Правда, сказал он, холодильником этим пользоваться было практически невозможно – по причине постоянного отсутствия электроэнергии. Большую часть времени холодильник не работал, однако он все равно присутствовал в доме, где его единственная роль заключалась именно в том, чтобы быть живым выражением материального успеха хозяев. Когда я поинтересовался у своего собеседника, как же он использовал практически никогда не включавшийся холодильник, тот объяснил, что его сын – большой любитель книг – нашел постоянно выключенному холодильнику применение в качестве книжного шкафа.

Хроническая нехватка электроэнергии является одной из главных проблем современной Северной Кореи. В наши дни показателем достатка является не только наличие холодильника, стиральной машины и кондиционера, но и возможность этими устройствами регулярно пользоваться. В условиях Северной Кореи это непростая задача, но опыт человечества давно доказал, что неразрешимых проблем не бывает.

В этом есть определенный парадокс. В былые времена, то есть в первые десятилетия своего существования, Северная Корея гордилась состоянием своей энергетики. В конце колониального правления японские фирмы построили на пограничных реках в северной части страны несколько крупнейших гидроэлектростанций, которые были оборудованы по самому последнему слову техники. Достаточно сказать, что в конце 1940-х годов часть оборудования этих электростанций была демонтирована и вывезена на ленинградский завод «Электросила» для последующего изучения и, при необходимости, копирования советскими инженерами (впоследствии это оборудование было возвращено в Северную Корею и смонтировано на прежнем месте). Неслучайно на гербе КНДР изображена именно гидроэлектростанция: в те времена, когда разрабатывался этот герб, именно энергетика воспринималась всеми как самая передовая и перспективная отрасль северокорейской экономики. Однако все это, как говорится, дела давно минувших дней. С течением времени ситуация в энергетике, как и в экономике в целом, медленно, но неуклонно ухудшалась. Уже в 1970-е годы нормальное функционирование электростанций во многом зависело от готовности Советского Союза поставлять в Северную Корею комплектующие, равно как и дешевое жидкое топливо. После распада Советского Союза бесплатные поставки прекратились, а платить российским предприятиям ту цену, которую бы им заплатили другие покупатели, северокорейские партнеры не столько не хотели, сколько просто не могли. Результатом стал тяжелейший экономический кризис, который привел к существенному сокращению производства электроэнергии в стране.