К суду истории. О Сталине и сталинизме

Все это не более чем домыслы. В Москве живут два сына Павла Аллилуева, и они помнят и свою жизнь на даче Сталина в 1933 – 1934 гг., и отдельные встречи со Сталиным. Конечно, у Павла Аллилуева имелась квартира в Москве, но он, как и другие, любил подолгу жить «на природе». Лишь в 1935 г. Сталин перебрался на специально построенную для него большую государственную дачу в Кунцево. Здесь у него уже не гостили ни Сванидзе, ни Аллилуевы. Семья Павла Аллилуева перебралась на огромную дачу Анастаса Ивановича Микояна, которая также была раньше бывшим купеческим имением. Но и теперь Павел мог свободно приходить в Кремль и навещать Сталина на его кремлевской квартире.

«На квартиру к нам в Кремль еще заходили, – свидетельствует С. Аллилуева, – оба Сванидзе, дядя Павлуша и Реденсы. Но без мамы все это было уже не то. Все распалось – и дом, и отношения взаимной заинтересованности и дружбы».

В конце 30-х гг. многие из родственников Сталина были арестованы и погибли. Некоторые из Аллилуевых были арестованы после войны. Большая и относительно дружная семья Сталина фактически распалась, и он лишь очень редко виделся со своим сыном Василием и дочерью Светланой. Сталин не испытывал теплых родственных чувств к внукам и большинства из них не видел до конца жизни.

Много домыслов связано также и с похоронами Надежды Аллилуевой. Поклонники Сталина рассказывают, что он пешком шел за гробом от Кремля до Новодевичьего кладбища. Можно услышать даже истории о том, что раз в неделю Сталин по ночам приходил на могилу супруги и при свете прожектора сидел здесь несколько часов. Действительность была иной. Гроб с телом Аллилуевой был установлен в помещении нынешнего ГУМа, где в 30-е гг. располагались различные службы Кремля. Сталин появился в самом начале гражданской панихиды, подошел к гробу, даже поцеловал лоб покойной. Затем сделал неожиданный жест, как бы отталкивая гроб от себя, и отчетливо произнес: «Она ушла как враг». После этого он ушел и не присутствовал ни на панихиде, ни на похоронах жены – за гробом шел Авель Енукидзе, и те, кто видел процессию со стороны, могли подумать, что это идет Сталин. Сталин ни разу не посетил могилу жены, и замечательный памятник изготовлен и установлен по заказу семьи Аллилуевых. Сталин остался вдовцом до конца жизни. У него были короткие и не слишком частые связи с отдельными женщинами, но никто из них не мог повлиять уже ни на его поведение, ни на образ жизни. Внебрачных детей, носивших фамилии матерей, Сталин никогда не видел и не стремился к этому. Семья и семейная жизнь для него кончилась в 1932 г.

ТЯЖЕЛАЯ ОБСТАНОВКА В ОБЩЕСТВЕННЫХ НАУКАХ И ЛИТЕРАТУРЕ

В № 6 журнала «Пролетарская революция» за 1931 г. было опубликовано письмо Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма», крайне грубое по форме и далеко не бесспорное по содержанию. Это письмо вызвало первую волну репрессий против историков-марксистов. Многих из них сняли с работы, некоторых исключили из партии. Именно с той поры все открытые дискуссии по историко-партийным вопросам в советской печати были фактически прекращены – Сталин стал единственным и монопольным толкователем истории партии. В конце ноября 1931 г. Институт истории в своем письме в президиум Комакадемии сообщал:

«Во исполнение указаний письма т. Сталина в журнал “Пролетарская революция” Институтом истории проделана следующая работа: 1) Пересмотрен штат научных сотрудников Ин-та истории и отчислены из ин-та сотрудники, фальсифицировавшие историю большевизма или не справлявшиеся с теми задачами, которые выдвигались перед исторической наукой в свете тех директив, которые вытекали из письма т. Сталина… 4) Изменена организационная структура института: ликвидированы секции… и созданы бригады по разработке актуальных исторических проблем» [286] .

Из института были уволены историки И. М. Альтер и А. Г. Слуцкий, статья которого об отношениях между большевиками и «левыми» германскими социал-демократами послужила поводом к письму Сталина. Такие историки, как Н. Эльвов и Г. Вакс, были исключены из партии.

Репрессии коснулись и смежных с историей наук. В обзоре деятельности Ленинградского отделения Коммунистической академии (ЛОКА) за 1930 – 1933 гг. сообщалось: «В связи с письмами тов. Сталина в редакцию журнала “Пролетарская революция”, ЛОКА развернуло широкую разоблачительную и разъяснительную работу по истории большевизма и по выкорчевыванию контрабанды троцкизма, люксембургианства, меньшевизма не только на историческом фронте, но и на экономическом, аграрном, литературном и других фронтах…» [287]