К суду истории. О Сталине и сталинизме

Репрессии 30-х годов завершили давно задуманную и проводившуюся поэтапно узурпацию Сталиным власти в стране и в партии. Еще в конце 20-х годов Сталина не без основания называли диктатором. Однако та ничем не ограниченная единоличная диктатура Сталина, которая утвердилась с конца 30-х годов, не имела прецедента в истории. На протяжении последних 15 лет своей жизни Сталин обладал такой властью, какой не обладал ни один из русских царей и ни один из диктаторов последнего тысячелетия. В руках Сталина была не только вся полнота политической и военной власти, он мог бесконтрольно распоряжаться всеми материальными ресурсами страны, единолично решал все основные вопросы внешней политики и сосредоточил в своих руках даже руководство литературой, искусством, наукой.

Советская власть и в период революции и Гражданской войны, и во времена НЭПа, а также в конце 20-х – начале 30-х годов не слишком считалась с законами, когда речь шла о людях, группах, партиях или целых социальных слоях, которые объявлялись классовыми врагами пролетариата. Подобный произвол оправдывался обычно словами о «диктатуре пролетариата», которая не может слишком связывать себя какими-либо законами, но может при необходимости опираться непосредственно на насилие. В действительности в это время в нашей стране существовала уже не столько диктатура пролетариата, сколько диктатура партии, которая постепенно превращалась в диктатуру наиболее сильной фракции, а в первой половине 30-х годов в диктатуру партийных верхов, т. е. своеобразную «диктатуру вождей» [477] . Не соблюдая законов в отношении всех тех, кого они считали «классовыми врагами», не слишком считаясь теперь и с рядовыми членами партии, не говоря о разного рода оппозиционерах, партийные верхи, однако, требовали сохранения определенных партийных норм и принципов коллективного руководства. Такая установка противоречила планам Сталина, и, начиная выполнение решающей фазы по узурпации власти, Сталин постепенно нарушал одну за другой все ранее сложившиеся партийные нормы и традиции, пока не отбросил их полностью.

Так, например, Сталин полностью пренебрег всеми правами и прерогативами ЦК ВКП(б), а затем и такими руководящими органами ЦК, как Секретариат и даже Политбюро, хотя формально эти органы по руководству партией и не были упразднены. Известно, что ЦК ВКП(б) строился в прошлом как демократический, коллегиальный орган. Устав ВКП(б) предусматривал регулярный созыв пленумов ЦК и съездов партии. Чтобы воспрепятствовать какому-либо произволу в отношении членов ЦК партии, ее Устав предусматривал, что ни один из членов ЦК ВКП(б) не может быть выведен из состава ЦК без разрешения съезда партии, а в исключительных случаях – без решения расширенного пленума ЦК ВКП(б).

Однако уже после ареста Бухарина и Рыкова в январе 1937 года Сталин перестал собирать пленумы ЦК для решения судьбы тех или иных членов ЦК ВКП(б). Принимая решения об их аресте и расстреле, Сталин действовал единолично, обсуждая с Ежовым или Берией лишь отдельные технические детали предстоящей «операции». Поэтому для большинства членов ЦК их арест был совершенно неожиданным и не сопровождался даже минимумом формальностей. Член ЦК ВКП(б) И. Якир, вызванный в Москву, был арестован в Брянске прямо в салон-вагоне. Ночью в купе, где спал Якир, вошли работники НКВД. Один из них вынул из-под подушки командарма пистолет, затем разбудил Якира и объявил ему об аресте. «А где решение ЦК?» – спросил Якир. «Приедете в Москву, там все решения и санкции вам покажут», – нагло ответил Якиру сотрудник НКВД [478] . Кандидат в члены Политбюро ЦК Я. Рудзутак был арестован на даче, когда оживленно беседовал с художниками В. Н. Мешковым, А. М. Герасимовым и П. М. Щухминым [479] . По свидетельству бывшего инструктора ЦК ВКП(б) Д. Ю. Зориной, заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК В. А. Яковлев был арестован в своем служебном кабинете. «Разве у нас контрреволюционный переворот? – спросил он сотрудников НКВД. – Я член ЦК и член правительства. Какое право имеете вы арестовывать меня без санкции ЦК?» Однако его протест остался без ответа. Видного деятеля партии и члена ЦК ВКП(б) А. Бубнова охрана Кремля не пропустила в октябре 1937 года на заседание очередного пленума. В таком же положении оказались и еще несколько членов ЦК. Бубнов, крайне взволнованный, поехал в свой наркомовский кабинет в Наркомпрос, где оставался до вечера. Только из передачи вечерних известий по радио он узнал, что его уже сняли с поста наркома просвещения. А через несколько дней Бубнов был арестован [480] .

И такими же откровенно наглыми и незаконными были действия Сталина, направленные против других членов ЦК и Советского правительства.