К суду истории. О Сталине и сталинизме

Резолюция X съезда партии о единстве партии сыграла в начале 20-х годов определенную положительную роль. Но она не помешала в последующие годы ни возникновению серьезных разногласий в партии, ни проявлению новых оппозиционных фракций. Оппозиционные течения 20-х годов существовали в партии открыто, и с ними велась открытая борьба. Конечно, с самого начала предпринимались попытки догматически толковать решения X съезда партии. Одними из первых это стали делать Зиновьев и Каменев в 1923 – 1924 гг. Выступая на московском партийном активе против троцкистской оппозиции, Зиновьев говорил: «Если вы думаете, что наступило время, чтобы легализовать фракции и группировки, то скажите это прямо. Мы думаем, что это время не наступило, и оно не наступит вообще в период диктатуры пролетариата. Оно не может наступить потому, что этот вопрос связан с вопросом о свободе печати, вообще с вопросом о политических правах непролетарского населения... Кто этого не понимает, тот ничего не понимает в общей обстановке» [595] .

Известно, что уже через год Зиновьев стал создавать в Ленинграде свою «ленинградскую» фракцию. Он вспомнил тогда о других аргументах и традициях большевистской партии. В середине 20-х годов среди большинства партийного актива существовало понимание того, что при наличии серьезных разногласий по принципиальным вопросам члены партии имеют право на критику партийных верхов, на критику политики ЦК, т. е. на оппозицию. Весьма характерна в этом отношении резолюция объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) по делу М. Лашевича от 23 июля 1926 г. В этой резолюции говорилось: «Партия надеялась, что оппозиция в процессе деловой работы осознает и исправит свои ошибки. Таким образом оппозиции дана была полная возможность нормальным партийным путем защищать свои взгляды в тех случаях, когда возникали разногласия по тем или иным вопросам. Хотя оппозиция и продолжала настаивать на своих ошибках, отмеченных XIV съездом, и вносила в работу Политбюро и ЦК элементы явной фракционной непримиримости, но это отстаивание оппозицией своих взглядов внутри ЦК партийным путем не вызывало ни со стороны ЦК, ни со стороны ЦКК серьезных опасений за сохранение единоборства.

Но, к сожалению, оппозиция не удержалась в своей борьбе на почве законного отстаивания своих взглядов в рамках партийного устава и за последнее время перешла к прямым нарушениям постановлений X и XIV съездов о сохранении единства в рядах ВКП(б), прибегнув в борьбе с партией к попыткам создания нелегальной фракционной организации, противопоставленной партии и направленной против ее единства» [596] .

Мы не можем разбирать здесь по сущетву обвинения в адрес оппозиции. Мы хотим лишь отметить, что данная резолюция ЦК и ЦКК не отрицала законного права оппозиции на существование и на отстаивание своих взглядов «в рамках партийного устава».

Однако в дальнейшем Сталин решительно изменил толкование принципа единства партии. Почувствовав себя хозяином положения, Сталин повел борьбу не только против взглядов оппозиции, но и против самого права членов партии или ЦК на оппозицию. Сознательная дисциплина заменялась слепым повиновением воле «вождя». Членам партии прививалось убеждение, что Сталин и его руководство не могут совершать ошибки, и потому всякая оппозиция – это агентура мелкобуржуазных и буржуазных кругов в ВКП(б). Это искаженное толкование резолюции X съезда сыграло печальную роль в истории партии. Именно оппортунизм, принявший форму сталинизма, возобладал в верхах партии. Догматически толкуемый лозунг единства послужил для Сталина важным средством укрепления его личной диктатуры и разгрома ленинского ядра партии. Великий лозунг единства рабочего класса и коммунистов Сталин использовал для фактического раскола партии и истребления всех неугодных ему коммунистов.

О ЛИЧНОМ КОНТРОЛЕ СТАЛИНА НАД АППАРАТОМ КАРАТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ

Система созданной Сталиным единоличной диктатуры была сложной и прочной. Обманутые Сталиным массы трудящихся, подчиненные строгой цензуре средства массовой информации, партийный и государственный аппарат в центре и на местах, послушные воле Сталина Вооруженные силы – все это были элементы сталинской диктатуры. Однако главную роль во всей этой системе играли специальные карательные органы, находившиеся под личным контролем Сталина.