К свету

Его мягкий тон, а также обещание, прорвались через мою внутреннюю суматоху, вызвав привязанность к мужчине, которого я не могла вспомнить. Когда я кивнула на его обещание, его теплые губы прикоснулись к моему лбу.

Облако кожи и мускуса окутывало меня своим ароматом. Я снова пыталась вспомнить его черты, но не нашла ни одного воспоминания. Закончились любые воспоминания, которые у меня были о Джейкобе или о моем прошлом. Он, очевидно, знал меня — не только знал меня, но и ожидал, что я знаю его, и буду ему доверять. Повиноваться ему.

Я не собака.

В одну минуту он отчитывал меня, как ребенка, а в другую предлагал доброту и поддержку. Его тон, когда он напомнил мне быть тихой, испугал меня, и все же мимолетный поцелуй в лоб оставил меня жаждущей. Колебаний маятника было слишком много и это было слишком новым. Я задержала дыхание и улыбнулась его доброте.

Тогда я услышала его удаляющиеся шаги, и моя паника вернулась.

Издалека он сказал:

- Сара, я скоро вернусь. Они должны знать, что ты, наконец, пришла в себя. Не говори ни с кем. - Со вздохом он добавил, - Мы не хотим повредить твои голосовые связки.

Они? Кто должен знать? Врачи и медсестры?

Очевидно, я была на больничной койке. Как только я услышала щелчок закрывающейся двери, то села и прислушалась к происходящему вокруг. Убедившись, что была действительно одна, я снова прикоснулась к мягкой повязке, которая надежно закрывала мои глаза. Исследуя пальцами повязку, я обнаружила, что та полностью окутывала всю окружность головы, а под мягким материалом были твердые купола, которые покрывали оба века.

Мои глаза могли уже быть излечены. Как кто-то еще мог знать, видела ли я? Поскольку желание удалить повязку усилилось, в моей голове прозвучало слово «повиновение», и я опустила руки. Джейкоб сказал, что мои голосовые связки и глаза были повреждены в результате несчастного случая. Когда я двигалась, боль говорила мне, что он был прав насчет аварии. У меня, вероятно, было больше повреждений, чем он сказал. Я начала анализировать: ребра болели больше всего, но боль в левой ноге была второй по силе. Исследуя под одеялом, я нашла край чего-то твердого, гипс.

Я вздохнула и позволила своей голове упасть на подушку. Всех этих открытий было слишком много. Все казалось незнакомым. Все казалось неправильным.

Мои потрескавшиеся губы, а также застоявшийся, сухой привкус во рту напомнили мне о влажной губке, которую Джейкоб предложил мне ранее. Прощупывая то, что я не могла видеть, я добралась до боковых перил кровати. Когда я ощупала пространство за ними, я поняла, что что-то было прикреплено к моей правой руке. Капельница? Кроме этого я нашла только воздух. Мои плечи резко опустились, и я спрятала внезапно похолодевшие руки под теплым одеялом, и потерла все еще воспаленные кончики пальцев.

Под одеялом на четвертом пальце моей левой руки я нашла кольцо. Хоть я и медленно поворачивала его, оно оставалось одинаково гладким. Я носила обручальное кольцо. Я была замужем. Как я могла быть замужем и не помнить? Я была женой Джейкоба?

Вопросы продолжали прибывать быстрее и неистовее, каждый без ответа, каждый более тревожный, чем предыдущий.

Пока я пыталась вспомнить, звук открывающейся двери вернул меня к настоящему. В комнате послышались шаги, гомон голосов большого количества людей. Хотя ни один из них не говорил непосредственно со мной, я, казалось, была темой разговора. Изо всех сил пытаясь понять продолжающиеся обсуждения, я прислушалась к низкому голосу Джейкоба. Наконец рев снизился до низкого ропота, и затем к тишине, поскольку ожидание заполнило комнату.

- Сара, - сказал Джейкоб, ломая напряжение.

С чувством облегчения я немного наклонила лицо к его знакомому голосу. Его теплое дыхание задело мою кожу.

- Комиссия, - продолжал он, - подтвердила, что ты еще не можешь говорить, но у них есть вопросы. Прямо сейчас они должны знать, что ты слышишь и понимаешь. Итак, - он взял мою руку - Я хочу, чтобы ты ответила, сжав мою руку.

Я пыталась зацепиться за что-то, но у меня не было ни малейшей зацепки. Кто или что это была за комиссия? Почему они решали, как за мной ухаживать? Неспособная высказать свои проблемы, я ждала, пока пальцы Джейкоба переплелись с моими.

- Когда вопрос задан, - Джейкоб направил, - сожми мою руку один раз, если «да» и дважды если «нет». Ты понимаешь?

Я сжала в ответ, игнорируя свои чувствительные кончики пальцев.

- Брат Тимоти здесь, чтобы задать тебе вопросы.

Брат? Он - мой брат? У меня есть брат?