К своей звезде

«Ну вот, начинается, – подумала Нина, – для них уже ее дочь – сирота». Она смотрела на Ленку и решала: как лучше поступить? Рассказать сейчас о разрыве с Ковалевым или позвонить свекрови и попросить, чтобы они Ленке ничего пока не говорили? Да нет, девочка быстро все поймет. И будет хуже, если потом уличит мать в неискренности…

– Так я могу поехать к бабушке?

Ленка смотрела на Нину грустными Олеговыми глазами, худенькая, длиннорукая и длинноногая, с тоненькой шеей и оттопыренными ушами. Милое и бесконечно родное существо. Почему она должна страдать за грехи родителей? Ей-то за что?

– Сядь, – показала Нина рукой рядом с собой, – я тебе должна кое-что сказать.

Лена подошла и охотно присела, обхватив Нину рукой за талию. Она любила вот так тереться о ее плечо щекой. Как котенок.

– Не хотела я тебя огорчать, – честно призналась Нина, – но и не хочу, чтобы ты меня упрекала.

Нина замолчала. Опять подступили сомнения. Для детского ли сердца эти взрослые страсти? Способна ли ее душа переварить всю несуразность случившегося: папа и мама расходятся?

– Ну, говори, – напомнила Ленка, – я тебя слушаю.

– Голова у меня что-то кружится, – Нина почувствовала, что ей не хватает слов. А голова действительно была как чужая. – Случилось, Леночка, доченька моя, то, что должно было случиться.

– Ты заболела?

– Не знаю. Наверное. Но дело не в этом. Дело в том, что я… что мы… что папа… В общем, мы с папой больше не будем жить вместе. Он от нас ушел. Совсем.

– Он больше не придет?

– Нет, не придет.

– У меня больше не будет папы?

«О господи! Ну как ей все объяснить понятно?»

– Ну почему не будет? Для тебя ничего не меняется. У тебя будет и мама, и папа. Только не вместе, понимаешь? Каждый сам по себе. Понимаешь?…

– А почему папа ушел? – в голосе появились враждебные нотки. – Он нашел другую женщину? Он нас предал?

Нина вздрогнула. Ее дочь, оказывается, достаточно хорошо понимает, почему расходятся взрослые. Для нее, если кто-то уходит к кому-то, оценка поступка однозначна – предательство.

– Нет, доченька, – Нина изо всех сил старалась говорить спокойно. – Нет у него другой женщины. Он ушел, потому что мы с ним так решили. Подумали и решили: лучше нам жить врозь. Не получается у нас вместе. Разучились.

Ленка встала и подошла к окну.

– Дядя Юра Тишку вывел на прогулку, – сказала она и вдруг спросила: – Можно, я поиграю с собачкой?

– Только надень спортивную курточку. Этот разбойник запачкает тебе своими лапами пальто.

Спустя несколько минут Нина почувствовала себя так, словно ее маленькую спальню основательно проветрили. «После грозы всегда легче дышится», – подумала она и встала. Внутри что-то еще ныло, но та тяжелая, пригибающая к земле боль отпустила ее, ушла. Нина пересекла комнату и выглянула в окно. В оранжевой, как апельсин, курточке Ленка бегала среди заиндевелых тополей, а рядом, то опережая ее, то умышленно отпуская, метался лохматый черный комок – спаниель Тишка. Его хозяин, Юрий Сергеевич, держа в руках свернутый поводок, неторопливо прогуливался по аллее и лишь изредка бросал на расшалившихся «детей» всепонимающий и мудрый взгляд.

Почти каждый день Нина встречает Юрия Сергеевича гуляющим в сквере со своим четвероногим другом. Иногда видит и утром, и среди дня, и вечером. Она не раз ловила себя на желании поговорить с ним, разузнать – чем живет человек в таком вот возрасте. Неужели круг его интересов замыкается только прогулками с собакой? А что между прогулками? О чем он думает, глядя на мелькающих, куда-то вечно спешащих людей?

А больше всего ей хотелось рассказать ему о себе, о своих метаниях, о вопросах, на которые она не может найти ответа. Есть же на этом свете хоть один мудрый человек, который все-все знает и который может ответить на все вопросы. Ведь за его плечами такая долгая жизнь…

Без десяти одиннадцать доктора Булатова пригласили к телефону.

– Олег Викентьевич, – сказала Нина заготовленные слова, – вам поклон от Юли Муравко. Мы с ней вчера говорили по телефону.

– Спасибо.

– Меня зовут Нина Михайловна. Я разыскиваю адрес Федора Ефимова, а Юля говорит, что вы знаете, где он служит.

– Вы та самая Нина? – Он замолчал, и Нина растерялась – что он знает о ней? Булатов прокашлялся, видимо, что-то обдумывая. – Вы бы могли подойти к нам в клинику?

– Разумеется, – не задумываясь, согласилась Нина.

13

Проснувшись, он посмотрел на часы. Фосфоресцирующий циферблат светился в темноте по-праздничному ярко, Булатов мог еще спать да спать. Почему же проснулся?

Лег на спину, вытянулся, закрыл глаза. И в это время затарахтел телефон. Звонил Аузби Магометович. Он извинился за вынужденный звонок и попросил поскорее одеться и выйти из дома. «Машина к вам пошла, ехать надо немедленно».

– Удивительные вещи происходят, – сказал Булатов, – ваш звонок я вычислил во сне.

– Ничего удивительного, – спокойно ответил профессор. – Вчера вечером я вам говорил, что спецрейсом из Ташкента сегодня ночью будет доставлен раненый офицер, что ехать за ним придется вам. Самолет через полчаса приземлится. Доставите больного в клинику. Вы уж пожалуйста…

– Я понял, Аузби Магометович.