К теплым морям

– Ах это! Дело в том что по правилам, когда заключенного ведут по коридору, ему не разрешают поднимать голову и смотреть по сторонам. Он идёт глядя себе под ноги строго по этой линии.

– А те что слева и справа?

– Это для охранников. Одна линия указывает безопасное расстояние от перил, а вторая – от камер.

– Обратите внимание как они стерты. Судя по износу краски, охранники возле камер с чахоточными стараются ходить как можно реже и держаться от них подальше.

– Я думаю, вы сами понимаете почему.

– А избегать этого места довольно просто так как эти камеры находятся в дальнем конце блока…

– К чему вы клоните, Инспектор?

– Сейчас поймете…

Войдя в камеру Вукович вскинул руку приказывая Начальнику тюрьмы остаться снаружи и достав из кармана увеличительное стекло и фонарик, тщательно осмотрел все до чего сумел добраться.

– У вас есть сигареты? – окончив осмотр, он вышел и оперся о перила, – Вторая за сегодня. Так-то я не курю…

– Я тоже не курю. Обычно… – Фоше извлёк из кармана пачку крепких папирос, – Что-то интересное нашли?

– Да. Я окончательно уверен что кем бы не был наш арестант он тщательно готовился к побегу. Идите сюда…

Вукович подвёл его к унитазу, приподнял крышку и ткнул пальцем в тонкую струйку воды. Потом указал на отверстие, в которое вода сбегала.

– Не видите ничего странного?

– Вода подтекает… – Начальник тюрьмы недоуменно пожал плечами, – Частая проблема.

– Это часы.

– Часы?

– Вы обратили внимание на то, что наволочка влажная?

– При чем тут наволочка? И как унитаз может быть часами?

– Смотрите…

Сдернув наволочку с подушки, Вукович под недоуменным взором Фоше намочил её, потом натянул на унитаз и несколько раз энергично надавил. Вода стоявшая в сифоне ушла в трубу обнажив сделанные на покрывавшем стенки налете отметки. Текущая струйка начала заново наполнять сифон.

– Водяные часы… – потрясенно пробормотал начальник тюрьмы.

– Верно! И потратив сутки наблюдая за сменами и калибруя своё устройство, арестант получил довольно точное устройство для того чтобы вовремя отпросится в лазарет. Тонкий момент тут конечно, время приема – если бы фельдшер оказался добросовестным и осмотр затянулся это могло стать проблемой… Как долго он тут работает?

– Довольно давно. Персонал тут получает приличное жалование так что увольняются редко. Вы считаете они могли быть в сговоре?

– Маловероятно. Я предполагаю что он заранее изучил всех с кем ему придётся иметь дело и знал что фельдшер, несмотря на свою профессию, боится подхватить заразу, так что долго возится с ним не будет. Так же он знал о привычке дежурных торчать у лестницы перед сменой, знал что попадет в камеру в дальнем конце блока куда охрана заглядывает редко так что никто не помешает его приготовлениями и что дежурный с другого конца не услышит как он вырубит конвоиров и затащит их в камеру. Но может увидеть. Скорее всего, конечно, будет высматривать сменщика, но мало ли…

– К чему вы клоните?

– Я размышляю, что можно сделать из мыла, кусочка фольги и зубного порошка.

– Фольги?

– Я нашёл обрывки спрятанные в щели.

– Откуда он её взял?

– Маленький шарик можно засунуть между зубов – никто не будет копаться во рту у чахоточного. Потом он отрезал ниткой кусок мыла и обточил его об стену. Вот тут след, видите? А тут насыпан порошок. Вам что-то приходит на ум?

– Зеркало. Заключенные часто пытаются делать маленькие зеркала чтобы наблюдать за охраной. Вы бы знали, какие штуки они только не пытаются отполировать этим зубным порошком…

– Согласен… Скорее всего, это было зеркало. Вы сказали, что заключенным не дают смотреть по сторонам? Опишите процедуру полностью.

– Перед тем как вывести заключенного из камеры конвоиры командуют ему подойти к двери, повернутся спиной и просунуть руки в окошко для подачи еды. После чего ему одевают наручники, и только после этого открывают дверь. Затем все происходит в обратном порядке – его подводят к камере, ставят лицом к стене, открывают дверь, и заводят внутрь. После того, как дверь закрыта, он просовывает руки в окошко и с него снимают наручники.

– Пока дверь открывают, за ним наблюдает только один охранник?

– Да. Но он постоянно его контролирует, что бы заключенный не попробовал что-то выкинуть.

– Контролирует как?

– Берет за шею и прижимает лбом к стене. Звучит грубо, но так они меньше дергаются и зыркают по сторонам.

– Покажите.

Начальник тюрьмы неловко потоптался, потом все таки взял Вуковича и деликатно, но чувствительно вжал лбом в стену.

– Как-то так. Ноги ставят на линию. Потом наклоняют вперёд. Очень не удобно – сложно вырваться или отскочить.

– В такой позе заключенный хорошо видит свои ноги. А охранник – нет. Вы заметили, что я крутил ногой?

– Не обратил внимание.

– Я уже упомянул, что ему надо было знать что дежурный не смотрит в его сторону. Думаю он сделал из мыла и фольги маленькое зеркало, отполировал его, прилепил на обувь и прикрыл штаниной. Пока камеру открывали, он поддернул штанину вверх, покрутил ногой, чтобы осмотреться и убедиться, что за ними не наблюдают, после чего напал на конвоиров. Вот с этим, как я понимаю?