К вопросу о миражах

— Ну вот завтра мы с тобой туда и поедем, у меня как раз выходной день образовался, — сказал Петрович, — я с утра залью бак бензина и еще канистру прихвачу, соберу на день продукты, и вперед.

— Я уж не знаю, как тебя и благодарить, — с придыханием сказал Егор.

— Ну, утро вечера мудренее, — произнес Петрович, — давай укладываться спать, завтра трудный день будет.

Рано утром, позавтракав, они сели в лодку; Петрович уже все собрал в дорогу, и они поплыли вдоль Байкала. Красота была неописуемая: горы, елки, высокие сосны, да и сам красавец Байкал, который гордо катил свои волны навстречу скалистым берегам.

Часа через полтора они причалили к скалистому берегу, с трудом протиснули лодку на берег между камнями, а потом Петрович показал еле заметную, заросшую тропинку.

— Вот по ней мы и пойдем, — сказал он и первым шагнул в заросшее чрево таежного леса.

Где-то через час они подошли к небольшой полянке, возвышавшейся на бугорке среди огромных елок. На ней стояли две покосившихся избы с забитыми ставнями, вокруг которых было все в зарослях травы и кустов.

— Вот в этой избе, — он показал на одну из них, — жила моя сестра, и прежде чем перевезти их с мужем в Листвянку, я сам лично забил ставни деревяшками. Они последними покинули хутор, больше здесь никого нет, так что занимай помещение.

С этими словами Петрович стал открывать ставни, под которыми, к удивлению, сохранились стеклянные окна, а Егор не без труда открыл дверь и вошел внутрь избушки.

Когда он вошел туда, возникло такое чувство, что люди только вчера уехали: кругом была чистота, если не считать пыли, посуда аккуратно стояла на полках, у печки лежали чудом сохранившиеся дрова, а в углу стоящий старый холодильник «Саратов» очень удивил Егора.

Петрович открыл ставни, и солнечный свет ворвался в старую хижину.

— Ну, вот и твой приют, — сказал Петрович, — как видишь, здесь более-менее порядок, все на месте, и кровать в нормальном состоянии, а печка — ураган, я ее сам делал.

— А как же холодильник? — удивленно спросил Егор.

— А вот это мой секрет, — лукаво улыбнувшись, сказал Петрович и, открыв крышку подпола, вытащил оттуда свернутый клубком провод, на конце которого была видна намотка изоляции.

— Когда мы шли сюда, ты наверняка обратил внимание на рядом стоящие столбы линии электропередачи, их провели по тайге лет сорок назад. Так вот, муженек моей сестры был человеком рукастым и соорудил что-то вроде стабилизатора и прицепил проводок от этой линии аккурат к стабилизатору, а от него в избу, поэтому, если убрать изоляцию и подключить провод к розетке, — на нее в подполе указал Петрович, — будет тебе и свет, и холодильник. Только когда будешь свет включать, закрывай ставни, а то он будет виден на много километров, мало ли что…

Егор был удивлен и с восхищением смотрел на Петровича, который показывал ему избушку как нечто свое родное.

Петрович внимательно осмотрел избушку со всех сторон, подсказал, что нужно подправить, и они отправились в обратный путь.

На следующий день с местными рыбаками Егор съездил в Листвянку, где сделал необходимые закупки, и под вечер вернулся в поселок к Петровичу.

Через день они загрузились на лодку и тихим ходом пошли на новое местожительство Егора. По прибытию к скалистому берегу они перенесли мешки с продуктами и другими необходимыми вещами в избушку, Петрович достал длинный сверток и, развернув его, передал Егору ружье с несколькими пачками патронов.

— Без ружья в тайге нельзя, мало ли что, да и здесь зверья всякого и птиц много, так что мяса будет навалом, — сказал он.

Егор не ожидал такого царского подарка и от души поблагодарил Петровича, а заодно попросил его приобрести моторную лодку, благо деньги были, а лодка была необходима в этой таежной заимке. Петрович пообещал разузнать, кто может продать моторку, но для этого нужно было время, и еще сказал, что будет изредка навещать Егора.

На этом они попрощались, Петрович уехал, а Егор начал свою таежную одиссею.

Вначале было немного трудновато привыкать к одиночеству в таких необычных условиях, но постепенно Егор, как таежный Робинзон, втянулся в эту жизнь и с наслаждением слушал щебетание птиц и завывание ветра, раскачивающего огромные елки и сосны. Рядом с избушкой стоял трухлявый пень, и Егор под ним смастерил небольшой тайничок, куда в железной банке положил деньги и документы.

Где-то через месяц появился Петрович и сказал, что он купил у рыбаков небольшую лодку с мотором и пригнал ее на буксире к его берегу. Они пошли к озеру, Петрович отцепил лодку от своей, вытащил на берег и забросал лапником, чтобы ее не было видно со стороны озера. Егор отдал Петровичу деньги и, довольный, проводя друга, пошел в сторону своего пристанища.