Читаем К востоку от Арбата полностью

В аэропорту ее встретил Станислав Р. Он уже не был министром. В машине сказал:

— Обо мне пишут в газетах… Пишут о преступлениях, но я ничего не знал.

Анна не стала ему напоминать ни об их разговорах, ни об Антонии и даже о дощечке с нацарапанной гвоздем надписью. Она думала, что уже не надо ждать Льва Соломоновича и, собственно говоря, так лучше.


5. Камень

Этой осенью Лев Соломонович П. по-прежнему занимается плазмой. Много лет назад он разработал свои методы исследования, каких никто до него не применял, поэтому его не раз приглашали председательствовать на разных симпозиумах — то в Париж, то в Амстердам… Этой осенью Льву Соломоновичу исполнилось восемьдесят два года и он впервые поехал за границу. Ему понравился финский лес. «Это был первый лес, который не вызвал у меня агрессии», — сказал он сестре. Сестру Лев Соломонович навещает ежедневно. После работы с плазмой идет на дачу царицыного фаворита на Воробьевых горах, в дом для прислуги, разделенный на десятки тесных неудобных квартир, садится за стол под шелковым абажуром, уцелевшим в блокадном Ленинграде. По каким-то причинам он предпочитает пить чай у сестры, а не со своей женой, бывшей вольнонаемной. Маленькая сгорбленная женщина с жидким старомодным пучком на затылке и большими голубыми глазами ставит перед ним чашку и спрашивает: «Есть хочешь?». После чего приносит ломтик черствого батона с сыром и начинает рассказывать о последнем камерном концерте в консерватории. Лев Соломонович рассказывает о плазме. Он не огорчился, что ему опять не досталось мясных консервов. Его не расстраивают предсказания астрологов. Он не боится ни морозов, ни голода. Боится, что в современной лагерной литературе укоренится образ униженности и страха, хотя в лагерях были и люди огромного мужества и силы. Он хотел сказать об этом на Лубянке. Этой осенью там открывали памятный камень — памятник жертвам политических репрессий. Он хотел сказать, что это должен быть памятник и жертвам, и борцам, — и подошел к трибуне.

— Вы в списке выступающих? — спросил его один из организаторов митинга, созванного московскими демократами.

— Нет, — ответил Лев Соломонович.

— Значит, не будете выступать.

— Почему?

— Потому что вас нет в списке, — сказал демократ и попросил Льва Соломоновича П. отойти от трибуны.


notes

Примечания


1


Сборник опубликован в Польше в 2014 г. (Здесь и далее, кроме специально оговоренных случаев, — прим. перев.)

2


По-польски «чудо» — «cud», поэтому соответствующая словарная статья находится в первом томе словаря.

3


А. Мицкевич «Пан Тадеуш» (перевод С. Мар). Новогрудок — сейчас город в Гродненской области Белоруссии, в прошлом — один из главных политических и культурных центров Великого княжества Литовского. В опубликованном в 1960 г. первом томе «Словаря польского языка» этой цитаты нет.

4


Здесь и далее курсивом выделены слова и фразы, в оригинале транслитерированные по-русски.

5


Заглембье Домбровске (Домбровский угольный бассейн) — северо-восточная часть Верхнесилезского каменноугольного бассейна, исторический и географический район на юге Польши.

6


Kiej — когда; kaj — где (силезский диалект).

7


Василий Александрович Сухомлинский (1918–1970) — советский педагог-новатор, писатель.

8


В августе 1968 г. войска стран Варшавского договора вторглись в Чехословакию. К гражданам СССР в Европе относились не лучшим образом — Спасского это не коснулось. (Прим. автора.)

9


Технический редактор «Моряка» Евгений Иванов.

10


Кравцов никому не показывал эту рекомендацию, потому что Бабель был арестован по обвинению в шпионаже, посажен в тюрьму на Лубянке и в 1940 г. расстрелян. (Прим автора.)

11


1990 г. (Прим. автора.)

12


Управление повятом (единицей административно-территориального деления).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное