К западу от заката

Дописав до этого места, Скотт отправился на работу. И всю дорогу, пока довольный шел по дороге, разглядывая бульвар Ла-Сьенега и подмечая интересные детали, он думал о том, что мог бы написать тысячу продолжений этого рассказа.

На второй неделе работы на студии машину Скотта забрал эвакуатор. Эдди Кноф не предупредил его, что оставлять там автомобили могли только звезды. С этого дня пришлось платить пятнадцать центов и парковаться на грязной стоянке на другой стороне бульвара, как делали статисты, толпой валившие в боковые ворота за мечтой о славе. В отличие от всех коллег, за исключением Оппи, который, по-видимому, дневал и ночевал на работе, Скотт всегда приходил вовремя. Хотя дверь Эдди была закрыта, Скотт надеялся, что его усердие когда-нибудь оценят. Из холодильника в кабинете он доставал пару бутылочек колы, ставил их у вентиляции, садился за стол с карандашом и бумагой и принимался за работу, дрожа от холода, как Боб Крэтчит[59].

Над «Янки в Оксфорде» кто только не работал. За основу будущего фильма взяли роман с простеньким неправдоподобным сюжетом на фоне идилличных пейзажей. Затем по нему прошлась череда сценаристов, подогнавших историю под требования продюсеров и добавивших побольше напряженности в развязку, чтобы придать хоть видимость драмы. Постоянное махание кулаками и сплошные недоразумения должны были утомить и самого непривередливого зрителя, не то что настоящих выпускников Оксфорда! То, что Роберт Тейлор[60] почти на десять лет старше своего персонажа, было еще полбеды. Но кто купится на историю о том, что студенту, как бы ни был он пьян, хватит глупости исподтишка врезать капитану команды, свалить вину на соперника, а потом надеяться, что ему поверят лишь потому, что он англичанин? А знавшая правду девушка все равно порвет с оговоренным, только чтобы потом к нему вернуться и воодушевить на победу в финале соревнований? Бессмыслица, но для Скотта эта работа была первой на новом месте, так что пришлось вчитываться в совершенно абсурдные сцены и выискивать хоть какую-то логику, которая бы могла связать сюжет воедино.

– Из помоев конфетку не сделаешь, – сказала Дотти, метнув испепеляющий взгляд на Алана, и, хотя было только время обеда, Скотт подумал, не пьяна ли она.

– А чего они хотят? – спросил Алан.

Эдди велел проработать реплики Роберта Тейлора, сделать их хлесткими, остроумными.

– Вот и сделай, – сказал Алан.

И Скотт делал, медленно, но верно продираясь через сценарий, вышагивая по кабинету, проигрывая сцены Тейлора перед портретами на стенах и бульваром. И постепенно сценарий начал обретать форму. Последовательность нужна была не сюжету, а главному герою. Всё остальное и все остальные присутствовали в кадре единственно с тем, чтобы раскрыть его истинный характер, который к концу фильма, после всех сюжетных перипетий, и оказывался подлинной жемчужиной картины.

– Роль героини нужно расцветить, – сказал Эдди на первом совещании. – Брось ты копаться в деталях, забудь про парня, это же романтическая картина! В первую очередь нужно прописать героиню. А пока что мы ничего дельного не получили, ничего!

Прежде Скотт видел в роли главной героини Шейлу, и ему казалось, что все выходит складно. Он заново просмотрел их общие сцены, на этот раз объективно, и сам понял, что допустил ошибку. Дочь преподавателя получалась хорошенькой, однако застенчивой и картонной. У нее не было ни шарма Шейлы, ни ее загадочности, ни намека на твердость характера. Чтобы исправить это, Скотт решил сделать девушку фехтовальщицей и написал для нее новую сцену. Теперь первая встреча героев происходит в спортивном зале. Герой ловит рапиру, которую она выбила из рук противника. И тут замечает ее черные как смоль волосы и ждет, когда она снова обезоружит противника, чтобы хоть мельком увидеть лицо. Скотт остался доволен сценой. Зрителя заставят подождать, и ореол тайны раззадорит в нем любопытство. В награду же он увидит лицо героини, свежее, не примелькавшееся – актриса еще не снималась в Штатах. Как и Шейла, она была британкой и такой же роковой красавицей. Для вдохновения Скотт повесил над столом ее снимок. Это была Вивьен Ли.

Любопытство самого Скотта почти унялось. Его сосед снизу, Эдди Майер, был знаком с агентом Шейлы и через дальних знакомых устроил им встречу за ужином, но с условием, что тоже пойдет со Скоттом как старая компаньонка.

Скотт торжествовал: она ведь могла и отказаться. Он решил посоветоваться с Боги, куда пригласить Шейлу.

– Нужно произвести впечатление, – сказал Боги. – Своди ее в «Кловер-клуб». Место дорогое, но кухня превосходная, оркестр приятный, к тому же всегда дают выступления.

– Это не по ней, – заявила Мэйо.

– Ты о чем?

– Она же леди. В герцогини метит.

– Наш парень еще не сказал своего слова, правильно, Фиц?

– Да мы всего-то ужинаем.

– Конечно, – сказал Боги. – Если хочешь, чтобы все прошло как по маслу, могу подсобить!