Кабала

Затем он поинтересовался ее работой, стал рассказывать о своем новом фильме, о съемках. Тема, можно сказать, профессиональная для обоих, однако Сару не оставляло ощущение, что на самом деле они говорят о чем-то совершенно ином. Время для нее остановилось, она понятия не имела, сколько они уже стоят вот так и есть ли вокруг кто-то. Пришлось напрячь волю и вернуться на землю.

– А вы, похоже, здесь один, – сказала Сара после долгой паузы. – На снимках вы всегда в паре.

– Пары как таковой в общем-то нет. Так, дань светским условностям. Я предпочитаю проводить свободное время в одиночестве. Так же, как и вы, а?

– Откуда вам это известно? – Сара почувствовала, что он, видимо, знает о ней больше, чем она предполагала. Под его взглядом Сара ощущала себя абсолютно раздетой, стоящей на сцене, а во всем зале единственный зритель – он, и его глаза неотступно следуют за ней, открывая самые потаенные уголки.

– Готов держать пари, что вы наслаждались этими ненастными днями, – продолжал Энтони. – Какой прекрасный предлог остаться наедине с самим собой.

– Господи, откуда вам все это известно? И откуда взялись вы сами – из моей головы?

Он чуть наклонился, губы его оказались рядом с ее ухом.

– Точнее – из ваших фантазий.

Вино начало оказывать свое действие. Сара отступила на шаг, не в силах отвести глаза от его лица.

– Вы меня пугаете, – негромко проговорила она. Энтони положил ей руну на плечо и легонько сжал так, что Сара ощутила биение пульса, – только она не могла понять чьего: ее собственного или его.

– Пугаться тут нечего, – сказал он. – Иногда люди просто приходят друг к другу, временами они просто соединяются.

– Я хочу еще выпить.

Возможно, алкоголь поможет ей отъединиться, поскольку скорость их сближения вызывала в Саре страх.

Три бокала вина с лихвой перекрывали то, что она привыкла считать своей нормой. Сара моментально почувствовала, как в мозгу у нее застучали тысячи крошечных звонких молоточков.

Она потратила годы на то, чтобы постичь механизм мужских игр, но рядом с Энтони Сара самой себе показалась дочерью волчьей стаи, внезапно перенесенной из лесной чащи в кипение человеческой цивилизации. На нее натянули черное мини-платьице и отправили на чужое празднество. А ведь Марк предупреждал: проблема с играми заключается в том, что с течением времени, каким бы умелым игроком человек ни считал себя, он непременно столкнется с тем, чье мастерство окажется выше. Или с тем, кто знает еще и другие игры. Или играет по новым правилам. Или вообще не признает никаких правил, играя как ему вздумается. И человек обнаруживает, что затерялся в джунглях, и ему приходится опускаться на четвереньки, чтобы рассмотреть дорожку из хлебных крошек, по которой можно спастись.

Подошедший откуда-то сбоку мужчина заговорил с Энтони, и Сара попыталась было отодвинуться, скрыться, однако ладонь, лежавшая на ее плече, так и не разжалась. Потеряв возможность управлять своим телом, Сара задала работу голове. Она попробовала посмотреть на Энтони, как на человека совершенно незнакомого, стоящего не рядом с нею, а в противоположном конце галереи. Но с расстоянием у нее ничего не вышло – дистанция не укладывалась. От него исходила какая-то загадочная энергия, она как бы обволакивала Сару, опутывала ее прочными шелковыми нитями, лишая суставы подвижности. Бессознательным движением пальцами правой руки она сжала кисть левой – предчувствуя, по-видимому, что ждет ее в будущем. В глубине ее существа что-то менялось. Так разбегаются друг от друга континенты, освобождая место для нового океана… никогда в жизни Сара не испытывала еще такого страха.

До полуночи оставалось совсем немного, когда краем глаза она заметила Белинду.

– Похоже, моя подруга собирается уходить, – сказала Сара Энтони.

– А вы не позволите мне подвезти вас до дома?

– Право, я не знаю, – она решила поддразнить его, – а что у вас за машина?

– «Мерседес 280Е» – классическая модель. Он вас устроит? – Энтони улыбнулся.

– Да. Пожалуй, это будет получше, чем «жук».

Чуть позже, когда они уже катили по бульвару в сторону океана, туда, где был маленький домик Сары, надеявшейся, что их не ждет там чудовищный беспорядок, она сказала:

– Я знала, что у вас такая машина. У меня есть игра – по внешнему виду человека я пытаюсь угадать марку его машины. И почти не ошибаюсь. Хотела бы я сама сесть за руль автомобиля, для которого создана…

– А вы на чем ездите? – поинтересовался Энтони, приглушив льющуюся из стереоколонок музыку и подняв почти доверху стекло, так что осталась совсем небольшая щель. В воздухе по-прежнему пахло дождем.

– У меня «вольво». Но я бы предпочла джип с приводом на все четыре колеса. Черный, с широкими шинами. Вот что мне нужно – машина-самец, воплощение символа мужской доблести.

Хохот Энтони напомнил ей раскат грома – он рождался у него где-то в груди, в нем звучало искреннее чувство. Его смех ей понравился.