Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

Офис зря называют планктоном. Хомячки там и правда своеобразные, и к жизни меньше приспособлены, чем работяги. Но вот чего не отнимешь у работников офиса, так умения вести борьбу за власть. Подставлять, подсиживать, распускать слухи — это их поле, их нива. И сейчас одна мадама в ранге офисного офицера, то бишь инженера, следящего за чем-то там (которому подчиняются и распоряжения которого выполняют) устроила переворот. Я именно этого и добивался, но на прицеле держал ещё двоих, не знал, кто не выдержит первым. Она рискнула, как самая старшая в офисной иерархии (а может незаменимой себя считает, инженер — не офисная должность, априори редкая). Она ведь по-своему права; вокруг этой игры сложилась многолетняя традиция. Играли в неё люди, некоторые получая за это деньги, некоторые наоборот, выкладывая. Один день мучений, и весь остальной год — свобода, с неизменным «ноликом» надбавки, в отличие от некоторых невезучих филиалов. Только б день простоять, только б до ночи продержаться; как-нибудь, хоть на карачках. И всё. Главная тут — Долорес, курьер, бумагоносец — никто в офисной иерархии; и сама наглеть не будет, а будет — на место быстро поставят.

И в эту слаженную систему врываюсь я, и пытаюсь установить свои порядки. Тех, кто привык сидеть на попе, заставляю поднять попу, и даже, господи спаси, что-то начать делать. Я, непонятно кто, указываю инженеру! Старшему экономисту! И другим уважаемым людям! Ай-йай-йай!

— Слушай, Боль, они всегда такие наглые? — усмехнувшись, повернулся я к историческому капитану этой команды. Девушка смущённо пожала плечами — избегала жёсткой конфронтации.

— Встать! Бегом встала, когда с тобой разговаривает капитан команды! — неожиданно заорал я на мятежницу.

Октавия побледнела. Ах да, на «ты» я тут со всеми, независимо от возраста, потому, что так принято — в день турнира абсолютно все обращаются другу на «ты». Это был первый урок согласившегося взять нас полковника. Кроме как к генеральному директору — он над схваткой.

Октавия побледнела — испугалась крика. Но мгновенно взяла себя в руки. Покраснела от злости, поднялась, и, еле сдерживая ярость, зашипела:

— Ещё раз ты на меня заорёшь, щенок! Я тебя!..

— Взяла изоленту и пакуй обоймы! — указал ей на выпавшие из рук во время крика рожки.

— Да пошёл ты! Да ты!.. Да ты!..

— То есть, ты отказываешься?

В ответ злое шипение.

Я картинно активировал браслет, поставив на громкую связь.

— Да, Хуан? — мгновенно раздалось на том конце.

— Полковник, измена Родине. Сеньора Октавия отказывается подчиняться и выполнять приказы командира боевой группы в боевой обстановке. Считает, что знает всё лучше, однако при этом моё место занимать так же отказывается.

— Сейчас буду, — лаконично бросил абонент.

Перестраховался Каррерас. Я всё же чужой; уволить бедняжку курьера или вьетнамца из обслуги — мне простят. Но инженера — уже не по статусу. Я же вроде как фрилансер, тоже никто и никак.

Через минуту (так и думал, что был рядом) полковник стоял перед нами.

— Что происходит? — вопрос был задан не мне, а команде.

— Сеньор!..

— Хуан над нами…!

— Этот юноша требует..!

— Этот молодой человек посмел…!

— ОТСТАВИТЬ! — теперь закричал полковник. А у него и голос куда более поставлен — офицер ВКС как-никак. Воцарилась тишина. — Я спрашиваю, что происходит? У вас есть капитан?

Молчание, и неохотно кем-то из женщин произнесённое:

— Да.

— Он объяснил вам тактику, которой будете придерживаться в бою?

— Начал, сеньор. Хуан как раз начал инструктаж. — А это вступилась Долорес.

— Так в чём проблема? — развёл руками полковник.

— Сеньор Каррерас! — Октавия снова поднялась, пылая яростью и праведным гневом, еле сдерживаясь, чтоб не брызгать слюной. — Сеньор Каррерас, этот сверчок посмел кричать! Орать на меня! А ещё он заставляет нас делать вот это!..

— Что это? — небрежный кивок сеньора на рожки в её руках. Я пояснил:

— Система марсианского десанта. Уменьшает время перезарядки.

Полковник… Улыбнулся. Знал, чертяка, этот способ. Да, наверное, все его знают. Просто используют почему-то только марсиане.

— Правильно, спецназ так делает. Но вы же тоже в какой-то степени спецназ? И что?

— Я не потерплю! — сорвалась на визг сеньора. — Я не потерплю, когда на меня орут молодые сосунки! Не потерплю, когда непонятно кто заставляет нас делать непонятно что! Мы здесь собрались для другого! А он! Сеньор Каррерас, разберитесь, а не то я!..

— А не то что? — через прищур усмехнулся сеньор.

Сеньора сдулась.

— Ничего, сеньор Каррерас.

— Вот и хорошо, что ничего. — Полковник снова окинул команду взглядом, отдельно останавливаясь на тётках. — Октавия, раз тебе не нравится подчиняться молодому юноше и выполнять его дурацкие приказы — можешь этого не делать. — Свободна, иди. — И указал на створки.

Немая сцена. Сеньора инженер стояла, разинув рот, пытаясь понять, что означают слова шефа. Видя, что добился эффекта, тот пояснил:

— Говорю, иди домой, Октавия! Ты уволена! Я свяжусь бухгалтерией, тебя рассчитают до нового года, чтоб не попасть под все эти выходные и праздники![14]

— Как… Как вы можете? Ведь я же?.. — залепетала та.