Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

Голос Фрейи был предельно спокойным — так говорит человек, который всё давно взвесил и просчитал, и он на его пути — лишь мелкая досадная помеха.

— Разумеется, сеньор. А инфополе уже в огне, вы просто не владеете всей информацией. Вы меня услышали?

— Ваша мать… Не простит НАМ этого. — Он знал, что это бесполезно, но не мог не привести этот аргумент.

— Перед матерью буду отчитываться я, сеньор. Ваше дело — просто не лезть. Тогда не попадёте под раздачу. А если попытаетесь… Управлению нужны будут «паровозы», и моей индульгенции у вас не будет. Всё понятно?

— Так точно, ваше высочество. — Он запыхтел и задумчиво опустил голову. Майор умел когда надо признавать поражения, но это не значит, что ему это делать приятно.

— Хорошо. Отдайте прибор сотруднице моей охраны, не отключайтесь.

— Слушаюсь, ваше высочество.

Майор облегчённо вздохнул, переключил навигаторы назад, как были, а тоненькую диадему чужого прибора молча отдал владелице. После чего быстро зашагал по коридору обратно за кулисы, бросив на ходу растерянному распорядителю:

— Пусть играют.

Активация «спящей» линии»

— Внимание, отбой по обесточиванию купола! Повторяю, по вопросу обесточивания купола отбой!

— Принято… — ответил голос диспетчера.

Твою ж мать! Это что за игры начались на планете? Кто, с кем, против кого? И как из дерьма выкрутиться сегодня? Ибо начальству не объяснишь, что имел разговор с Фрейей Веласкес, а и объяснив, кто она такая, чтобы он выполнял её распоряжения? В вопросах НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСОСТИ?! Проклятье!..

Хуан

Первым, кто встретил меня за кулисами, была Оливия.

— Как всё? — Пришлось остановиться и приобнять её, чтобы наш разговор мог пройти инкогнито и не вызывал домыслов. Парень обнимающий после нервного выступления нравящуюся ему девушку, которая также повисла на шее — что может быть актуальнее в качестве прикрытия? Тем более, она за мной действительно бегает (пусть и несколько своеобразно, в рамках парадигмы корпуса).

— Получилось. Чуть не сорвалось с майором, но всё закончилось благополучно, сейчас только это главное.

— Хорошо, остальное потом, — согласился я.

— Угу. Конечно, милый. — Кажется, мне хлопнули по заднице. — У тебя минут десять, больше я волну сдерживать не смогу. Так что торопись.

— Понял. Спасибо, mia cara.

— Потом отблагодаришь. Отдельно… — Голосок ушел в тональность томного.

Я тоже хлопнул её по заднице и побежал догонять парней. За кулисами всё это время стояла гробовая тишина. На сцену вслед за нами выбежал местный ведущий и что-то лопотал, техподдержка поп-дивы, выступающей за нами, очень быстро, но при этом без суеты переключала оборудование, сама дива также стояла вдали и смотрела на нас огромными удивлёнными глазами… Как и все остальные, кто был здесь. А «здесь» были отнюдь не только работники сцены, но и некоторые из выступающих. Парень, что успокаивал нас, когда я наткнулся на него взглядом, незаметно подмигнул, и это была вся реакция массы.

Из-за кулисы в технический коридор выбежал, будто ошпаренный. Время, время, ВРЕМЯ!!! Уходит, утекает, как песок в песочных часах. Одноразовых, которые нельзя перевернуть. Обалдение массовки продлится слишком недолго, и мне нужно к моменту, как это случиться, оказаться как можно дальше от концертного ангара.

У гримёрки как на часах стояли Тереза и Криска. На самом деле на часах, моя силовая поддержка, но делали вид, что просто тут прогуливаются.

— Молодцы! — хлопнула в спину крестница. — Я плохо знаю русский, но даже я поняла, какие вы молодцы!

Некогда делиться эмоциями. Задорно подмигнув, шлёпнув по заду и её, ворвался в гримёрку.

Хан пил с горла. Карена трясло. Фудзи крутил между пальцами палочки — это успокаивает. Подтанцовка, наши невольные соседи, молчали и смотрели на нас примерно теми же глазами, что и массовка за кулисами.

— Дай и мне! — Я выхватил ствол у оторвавшегося от процесса Хана и сделал огромный глоток. Сорокапроцентный этанол горячей лавой обжег гортань и потёк в пищевод, вызывая рвотные позывы. Бе-э-э-э-э!

— Хорошо пошла! — произнёс я, продышавшись. Открыл апельсиновый сок и влупил поллитра в один присест.

— И мне тоже! — Эстафету по бутылке перехватил Карен.

— Спасибо, бро! Махнул я Хану — уходя и видя, что у меня дела, общение с девочками, он захватил мою так и не пригодившуюся акустическую гитару, которая красная, с коняшкой и ресничками. Остальное оборудование заберём позже — там нужно время, чтобы всё отключить и разобрать. А вот гитары — святое. Как и палочки. Принялся быстрыми энергичными движениями упаковывать гитару в чехол.

— Парни, вы это… — произнёс один из танцоров. — Вы не это… Не боитесь?

— Чего? — зло ухмыльнулся я. Наверное, слишком зло, но было плевать. Некогда.

— Репрессий, — совершенно серьёзно добавила девчонка из дальнего конца комнаты, сидящая на столе у зеркал.

— Там… Убийство, — добавил первый.