Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

— Разные там, — отмахнулся он. — Но в целом музыка эта для понимания молодых сложновата. А вы взяли и «подожгли» именно молодняк. Хотя честно скажу, среди аристократии ценителей рок-н-ролла много во всех возрастах. Потому я и обратил на вас внимание.

Помолчал.

— У нас с Хуаном, — стукнул мне ладонью по плечу, — давние особо тёплые отношения. Я за ним приглядываю. И это его новое хобби… Интересно, — сформулировал он. — У вас получается играть новую для этой планеты музыку… Я имею в виду новую для широкой массовки, конечно. А это вселяет надежду. По дороге, где нет конкурентов, идти тяжело, но если получится, можно стать родоначальником нового массового жанра, нового направления. Сегодня вы пока ещё никто, вас никто не знает, вы не играете в клубах и не собираете стадионы. Но завтра о вас обязательно узнают. Представляете, все будут говорить: «О, а это те самые ребята, которые вот тогда играли на вечеринке у Адриано Манзони!»

— То есть ты хочешь раскрутиться на нас, на наших будущих победах, — нахмуренно констатировал Карен, не зная, к чему прицепиться. Адриано говорил логичные вещи, но они у парней в голове не укладывались. СЕБЯ на роль группы для такой тусовки они явно никогда не рассматривали.

— Конечно. Иначе нафиг вы мне нужны, — честно и вполне определённо, расставляя коэффициенты, ответил Манзони. — Вы играете то, чего не играет пока никто. Возможно, в будущем становитесь суперзвёздами. И я получаю заслуженные дивиденды в виде репутации своих вечеринок. Ну, и авторитета для себя самого, разумеется. Нет, не станете — значит, не станете. Но все риски я беру на себя, вы ничем не рискуете.

Вы же получите от меня… Деньги. Много денег. И возможность, если не лопухнётесь, заявить о себе в высшем обществе. Сумеете себя показать — и это будет не последний ваш частный концерт. Высшее общество падко до «изюминок».

— Мода!.. — благоговейно потянул я.

— А ты всё равно будешь ПЕРВЫМ, у кого мы играли, — понимающе поддержал меня Фудзи.

Адриано его улыбку повторил и даже легонько кивнул.

— Сколько? — На лицо Хана было страшно смотреть. Было видно, он готов к любой, абсолютно любой, даже очень маленькой цифре. Его устроит и тысяча империалов, только дайте вчера, и боялся спугнуть удачу за хвост.

Ответ Адриано его не разочаровал.

— Сорок. Сорок тысяч. По десять на брата, если, конечно, вы делите равномерно.

Повисла тишина. Лица парней вытянулись, челюсти отвисли. Воцарившуюся тишину нарушил Хан, помотав головой, словно отгоняя наваждение и возвращаясь в реальный мир из сказок и грёз.

— Нет, так не бывает.

— Почему не бывает? — понимающе улыбнулся Адриано.

— Это чересчур. Ванюш, сколько эта твоя звездулька берёт? Которая гринго-не-гринго? Тысяч двадцать?

— Ну, тысяч пятнадцать — двадцать пять, в зависимости от программы. Пако как-то проговорился, — пожал я плечами на удивлённые взгляды.

— Вот! — поднял вверх палец Хан. — И это особа, которую уже несколько лет крутят на радио, у которой концерты, клубы, альбомы, которая занимается много лет, отдавая все силы. И которая, что уж говорить, талантливее очень многих в этих стенах! — окинул он рукой вокруг. — А тут мы, никто, без году неделя… Фудзи, как думаешь, сколько стоит концерт таких, как мы?

— Тысяч пять. На всех. — Фудзи думал не долго, видно, в уме уже прикинул цифры. — И это с учётом, что мы СТАНЕМ известными. А пока ещё не стали. Штука империалов на всех — максимум, за целый вечер. И это ещё оптимистично.

— Во-от! — повторил Хан жест с пальцем. — Не сходится что-то, Манзони. За дураков нас держишь. «Кинешь» в неподходящий момент… А нам работать надо! Деньги зарабатывать! Нормальные, настоящие деньги!

Адриано распирало от улыбки, но он молчал. Я снова взял слово.

— Парни, дело во мне. Я — Веласкес. Непризнанный, но этот клан как бы… Наложил на меня руку, я неофициально представляю его интересы. Вот и подумайте, как это выглядит — Веласкес, играющий на вечеринке у Манзони! Весело, да?

Парни скисли. Всё же подсознательно думали, что дело в них, в их таланте.

— А ты чего решил уступить? А как же честь клана и всё такое? — нахмурился Фудзи.

— Какого клана? — Я картинно обернулся. — Ах да, клана моей девушки, с которой я встречаюсь? Так об этом не все даже знают. А кто знает… Мало ли у этих принцесс развлечений! Сегодня один, завтра другой. А с телохранителями спать — вообще традиция.

— Тебе видней насчёт традиций, — недобро хмыкнул Хан. — Я б не согласился.

— Хорошо, что я — не ты! — весело воскликнул я. Эту тему мусолить не собирался. Это ШАНС, мой личный. «Творческих людей принимают, Хуан». Бэль ведала о своих планах по вводу меня в высшее общества. Начиная от партнёра по танцам и заканчивая… Впрочем, она их придумать не заканчивала. Просто я был… Вне зоны её досягаемости.

— Эк ты про себя! — поддержал Хана Карен. — Самокритично!

Я же лишь покачал головой.

— Я реалист. И этот реалист во мне говорит, что нафиг все условности. Это наш шанс, наш общий, значительно упрощающий тот наш самый первый план того, как «подняться» в этом городе. И надо быть дураками, чтоб им не воспользоваться.