Читаем Каббалист полностью

СЛЫШНА НЕМЕЦКАЯ РЕЧЬ. ЧЕРЕЗ ЩЕЛИ В ОКНАХ ВИДНО,

КАК БЕГУТ К ДОМУ НЕМЦЫ С ГАЛЛОНАМИ БЕНЗИНА.


ЯФФО. ДОМ РАВА АШЛАГА.

Зяма. Он сказал. Я повторял эти слова все время, чтобы не забыть их… Он сказал…


МЕСТЕЧКО. ДОМ БАРУХА. ВОЮТ ОТ СТРАХА ЛЮДИ.

ФАШИСТЫ ПОЛИВАЮТ ДОМ БЕНЗИНОМ.

Барух (словно и не замечая этого, шепчет Зяме). Скажи ему, великому Коэну[68], вершине всех вершин, что я, Барух – смешная птица, пьяница и ничто, прошу его простить меня за все и ухожу счастливый, что была у меня возможность быть связанным с великой душой, которую так любит Творец. И еще скажи ему – пусть ничто его не остановит. Книга Зоар должна прийти к несчастным.


ЯФФО. ДОМ РАВА АШЛАГА. ВСЕ МОЛЧАТ.

РИВКА ТИХО ПЛАЧЕТ.

Зяма. А потом было чудо. Он вытолкнул меня через трубу на крышу. Я сумел спрятаться в кустах, и все видел.


МЕСТЕЧКО. ПЫЛАЕТ ДОМ БАРУХА.

Голос Зямы. Они подожгли дом. Он так пылал!..

• ЯФФО.

Зяма (вдруг понизив голос). И никто в нем не вскрикнул.

РАВ АШЛАГ ВЫПРЯМЛЯЕТСЯ НА СТУЛЕ.


МЕСТЕЧКО. ПЫЛАЕТ ДОМ БАРУХА.

СТОЯТ ВОКРУГ ДОМА ИСПУГАННЫЕ НЕМЦЫ.

СЛЫШНА НЕМЕЦКАЯ РЕЧЬ.

Они там?!

Ну ты же видел?!

Почему они не визжат?!

А черт их знает!

Не нравится мне это!

Голос Зямы. Ни женщины, ни дети – никто не кричал. Дом уже пылал весь…

ЛИЦО ЗЯМЫ, ВЫГЛЯДЫВАЮЩЕГО ИЗ КУСТОВ. В ЕГО ГЛАЗАХ ОТРАЖАЮТСЯ ВСПОЛОХИ ОГНЯ.

Голос Зямы. Я видел, как смотрели фашисты.


ЯФФО. ДОМ РАВА АШЛАГА.

Зяма (торжествующе). Я видел, как они обосрались!


МЕСТЕЧКО. ПЫЛАЮЩИЙ ДОМ БАРУХА.

ПАДАЕТ ОДНА СТЕНКА ДОМА, ПОТОМ ДРУГАЯ… И ВОТ УЖЕ ОБВАЛИВАЕТСЯ КРЫША.

Голос Зямы. Я так хотел убежать, я еле сдерживался от страха… но я не убежал… У меня там оставались мама и пять сестер.

ДОМ ДОГОРАЕТ.

Голос Зямы. Когда дом догорел, я видел, как фашисты подошли ближе… как разглядывали угли.


ЯФФО. ДОМ РАВА АШЛАГА. ГЛАЗА ЗЯМЫ.

ГЛАЗА РАВА АШЛАГА.

Зяма (шепотом). Никого там не было. Честное слово… Я потом сам проверил, когда они убежали все. Они все побросали и бежали от этого дома… (Еле слышно.) И я еще видел кое-что… (Смолкает.) Рав Ашлаг. Что?.. Что ты видел?

Зяма (выдыхает). Я видел и рава Баруха, и всех наших евреев, и маму, и сестричек моих. Всех… я видел их…

Рав Ашлаг. Где?



Зяма (торжествующе). Я видел, клянусь вам, я видел… много белых птиц поднялось над лесом и полетели сюда… в Эрец Исраэль, на Юг…

ГЛАЗА РАВА АШЛАГА.

Голос Зямы. А что, все у нас знали, что старый Барух – каббалист, что он умеет делать чудеса. Вот он и спас их.

РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ И НАЧИНАЕТ РАСХАЖИВАТЬ ВДОЛЬ СТЕНЫ.

Голос Ривки. У тебя есть где жить, Зяма?

Зяма. Вот приедет мама с сестрами, и мы снимем квартиру.

Ривка. Пока они приедут, поживи у нас.

Зяма. Спасибо вам.

РАВ АШЛАГ СТОИТ У СТЕНЫ

И СМОТРИТ НА РИВКУ И НА ЗЯМУ.

Ривка (поднимает на него глаза). Пусть живет у нас. Прокормили девятерых, прокормим и его… Что ты на меня так смотришь?

Рав Ашлаг. Мы возвращаемся в Иерусалим. Я должен быть там. Спасибо тебе, любимая моя жена.


1940 ГОД. ИЕРУСАЛИМ. ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ХРОНИКА.

БЕН-ГУРИОНА НЕСУТ НА РУКАХ ДЕМОНСТРАНТЫ НА МИТИНГЕ В ТЕЛЬ-АВИВЕ.


ЖАБОТИНСКИЙ ПОТРЯСАЕТ КУЛАКАМИ НА МИТИНГЕ В НЬЮ-ЙОРКЕ.


И ТУТ ЖЕ – ВАРШАВСКОЕ ГЕТТО. ТРУПЫ СБРАСЫВАЮТ В ОБЩУЮ ЯМУ.


ТЕЛЬ-АВИВ.

СТРАНИЦЫ ГАЗЕТЫ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ, ГАЗЕТА РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ПАРТИИ.

СПОРЫ МЕЖДУ ПАРТИЯМИ ВЫЛИВАЮТСЯ НА УЛИЦЫ. ДЕРУТСЯ ДЕМОНСТРАНТЫ НА УЛИЦАХ ТЕЛЬ-АВИВА.


И СНОВА ДРУГИЕ КАДРЫ – ВАРШАВСКОЕ ГЕТТО. СТРАШНЫЙ ГОЛОД. ИЗМОЖДЕННЫЕ ЛИЦА ДЕТЕЙ,

УМИРАЮЩИХ НА УЛИЦЕ.


ИЕРУСАЛИМ. НОЧЬ. КЛАСС.

РАВ АШЛАГ СТУЧИТ ПО СТОЛУ В ОТЧАЯНИИ. УЧЕНИКИ НЕ ВИДЕЛИ ЕГО ТАКИМ НИКОГДА.

Рав Ашлаг. Пока я пишу книги, пока готовлю их к печати, пока они печатаются, на это уходит столько времени! А сейчас дорога каждая минута.

Хаим. Может быть, разбрасывать листовки на улицах?

Шимон. Должно быть что-то очень легкое, понятное и быстрое.

Барух. Я знаю что (оглядывает всех) – газета!

РУКА РАВА АШЛАГА ЗАМИРАЕТ В ВОЗДУХЕ.

ОН СТРЕМИТЕЛЬНО ПЕРЕВОДИТ ВЗГЛЯД НА БАРУХА.

Рав Ашлаг. Газета? Ну конечно! Газета!.. Можно писать и тут же издавать! Ну конечно, как же я раньше об этом не подумал?!

Вопрос, где взять деньги?

Хаим (уверенно). Мы найдем деньги, о деньгах не волнуйтесь!


НОЧЬ. ДОМ РАВА АШЛАГА. ОН БЫСТРО ПИШЕТ.

ДЫМЯТСЯ ОКУРКИ В ПЕПЕЛЬНИЦЕ. РОЖДАЮТСЯ СТРОЧКИ:

«От нашего единства зависит будущее всех тех, кого оставили мы на растерзание там, в Европе».


НОЧЬ. ТОВАРНАЯ СТАНЦИЯ.

АРАБЫ ТАЩАТ НА СЕБЕ МЕШКИ ЦЕМЕНТА. ЗАГРУЖАЮТ ИМИ ВАГОН ТОВАРНОГО ПОЕЗДА. ВМЕСТЕ С НИМИ, СОГНУВШИСЬ В ТРИ ПОГИБЕЛИ ПОД МЕШКАМИ,

С ТРУДОМ ПЕРЕДВИГАЮТСЯ УЧЕНИКИ РАВА АШЛАГА.


УТРО.

РАВ АШЛАГ ПИШЕТ.

ГОЛОВА ЕГО НАЧИНАЕТ КЛОНИТЬСЯ К СТОЛУ.

ТУТ ЖЕ ТОНКАЯ РУКА СИДЯЩЕЙ ЗА ЕГО СПИНОЙ ДОЧЕРИ БАТ-ШЕВЫ КАСАЕТСЯ ЕГО ПЛЕЧА.

ОН ПРОСЫПАЕТСЯ И ПРОДОЛЖАЕТ ПИСАТЬ.


ЮВЕЛИРНАЯ ЛАВКА.

ХОЗЯИН-ТУРОК ВЗВЕШИВАЕТ НА ВЕСАХ ЗОЛОТУЮ ЦЕПОЧКУ СО ЗВЕЗДОЙ ДАВИДА.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное