Этот аспект дает большую зависимость общего эмоционального фона, с одной стороны, от биологической жизни человека (питания, сна, физической нагрузки, сексуальных взаимодействий), а с другой — от уровня его самореализации и самовыражения в целом. Здесь мы сталкиваемся, не в первый и не в последний раз, со своего рода "антидуховностью" (в понятиях эпохи Рыб) областей оккультного организма, соответствующих физическому и эфирному телам и, значит, домов с вершиной во Льве, Деве и Весах — но, с другой стороны, проработка каждого дома (как и каждой планеты) имеет не только физическое или эфирное, но даже буддхиальное и атманическое значение, как бы они ни стояли на карте. Отсюда можно сделать вывод, что физическое и эфирное тела человека качественно отличаются от соответствующих тел у животных и способны проводить специфически "человеческие" вибрации: жест человека совсем не то, что жест обезьяны, несмотря на их внешнее сходство, и в первую очередь потому, что качественно различаются их миссии, то есть атманические тела.
Для человека с весовским первым домом эта "человечность" может выражаться в разных вещах — например, в его отношении к усваиваемой пище. Грубый вариант этого отношения — взгляд на желудок как на мешок, куда сваливаются пережеванные продукты и далее происходит материалистически-химически понимаемое разложение, окисление и т. п. (при этом эфирное тело обычно отождествляется с физическим). У тонко эфирно-чувствующей натуры физиологические представления могут занимать лишь малую часть общей синэргетической картины обмена биоэнергией между самыми разными растениями, животными, грибами и микроорганизмами, и медитация после съедения одной-единственной морковки может быть гораздо богаче впечатлениями и эфирными плодами, чем целый обед неразборчивого мясоеда.
В общении для этого человека очень важны эфирные моменты: рукопожатия, объятия, поглаживания, и по тому ощущению, которым они заканчиваются, он составляет свое первое впечатление о других людях. Сам он может быть чрезвычайно эфирно закомплексован; особенно это проявляется в сексуальных отношениях, где возможны трудности с завершением акта — но этот момент самовыражения для него очень важен и доставит радость не только ему самому.
Здесь самовыражение человека связано с окончанием эмоциональных медитаций и формированием их плодов — своего рода итоговых эмоций и чувств, которые затем отправляются через канал Стрельца в ментальное тело.
Для этого человека характерна чувствительность к эмоциональному фону и повышенный интерес к эмоциональным проявлениям — и собственным, и чужим. Книга с первым домом в Скорпионе это, например, "дамский" роман, где наиболее яркие места — семейные сцены, взволнованные диалоги влюбленных и страдающих героев, но главные черты характеров и ситуаций раскрываются не в речах или поступках действующих лиц, а в последовательности их переживаний и финальном чувстве, овладевающем ими в конце сюжетной линии.
Во внешних проявлениях человек с первым домом в Скорпионе может показаться скрытным (но из категории "в тихом омуте черти водятся") — вызревающие эмоции это не самый подходящий для демонстрации в обществе объект; но при близком контакте и в искренних проявлениях он может удивить силой и необычностью выражаемых чувств, которые ему никак нельзя оставлять при себе. В наше рационально-ориентированное время ему может быть очень трудно жить и ориентироваться в среде, но защитные механизмы (часто откровенно магического и сексуально окрашенного свойства) больше ему вредят, чем в самом деле помогают.
Самовыражение этого человека радикально отличается от его собрата с первым домом в Близнецах, и хотя оба сильно привлекаются ментальными медитациями, предметы первоочередного интереса у них в некотором смысле противоположны: если близнецовский первый дом обращает особое внимание на трудности и препоны развивающейся медитации и в их преодолении и фиксации видит свое самовыражение, то для первого дома в Стрельце характерен главный интерес к процессу вызревания ментальных плодов и к ним самим. Выбирая или оценивая логику рассуждения, такой человек бывает привлечен в первую очередь природой логической или образной ментальной системы, лежащей в его основе, и процессом построения окончательных ментальных выводов, которые могут служить основой будущих действий.